— Смотри-ка, индивидуалист. Общепита не любит. Не-е, мой не такой, нос не задирает выше крыши! А в Америке знаешь сколько раз был? Чуть что, так его зовут! Ну, будя разговоры разговаривать! — хлопнула себя по коленям Зинаида и приступила к макияжу.
— Здорово! Совсем другое дело! — оторвавшись от пудреницы, оценила Зина.
Женя вышла из ванной в белой юбке и белой кофте.
— Вот так и охмуряй психиатра! — одобрила Зинаида.
Женя засмеялась, открыла дверь, прошлась по коридору, поднялась на один этаж на лифте, и снова пошла по коридору.
У двери номера 410 Женя увидела Марину, выходившую из номера 408. Сперва Жене захотелось пройти мимо, чтобы избежать пересудов. Окинув Женю презрительным взглядом, Марина бросила:
— Смотрите, не опоздайте!
Она закрыла за собой дверь номера и добавила сквозь зубы:
— Ждать не буду!
В ту же секунду смущение куда-то исчезло, и Жене захотелось немедленно отдаться Сергею. Так повлияло на нее появление соперницы. Она вспомнила, что еще в самолете Марина сидела рядом с Сергеем.
Глава 3. Сергей
— Ты чудесно выглядишь! — сказал Сергей, открыв дверь.
— Марина, — начала было Женя, но Сергей, не обращая внимания, обнял ее за плечи и подвел к креслу у журнального столика, накрытого для завтрака.
— Извини, я заказал завтрак на свой вкус, — улыбнулся он.
— Все замечательно и фрукты красивые, особенно груши, — Евгения была рада, что нашлась с ответом. Есть ей совсем не хотелось, а груши она не любила.
— Ты будешь со сливками? — спросил Сергей разливая кофе.
Он намазал круассан маслом и положил на стоявшее перед ней блюдце.
— Да, пожалуй, только совсем чуть-чуть, — машинально ответила Женя.
Солнечный луч каснулся ее лица, и она поморщилась. Она чувствовала как желание овладевает ею. Женя потянулась за виноградиной, но не раскусила ее, а, перебросив за щеку, стала посасывать.
— Надоедливый луч, — прошептала она.
Сергей задернул штору и комната погрузилась в интимный полумрак. Наконец-то сообразил, обрадовалась Женя про себя.
— В твоем номере холоднее чем в нашем, — заметила она, побледнев от напряженного ожидания. Ее лихорадило.
— Я почему-то у тебя мерзну, — обнимая ладонями горячую чашку и потупив глаза, тихо сказала она. Кровь отхлынула от лица, ее глаза потемнели, и тут Сергей подхватил ее на руки и понес на кровать. Она была безучастна пока он снимал с нее одежду. Но вот из безжизненного, ее тело стало упругим, превратилось в тетиву, которую она не смогла удержать.
— Садись поудобнее, — предложила Зина, когда Женя поднялась в ожидавший у гостиницы туристский автобус, — я место для тебя сберегла. Садись туточки, — потянула она Женю. Та вздохнула, протиснулась между Зинаидой и спинкой кресла, уселась у окна. Она смотрела за окно, на цветочную лавку у газетного киоска и проходивших мимо людей.
— Ничего не говори, сама все вижу, — вычиислила Козырева, — ничего так бабу