Женщины трепались, мужчины сидели, широко расставив безвольные ноги и скрестив руки на бесформенных животах, кое-кто уже спал. Им было всё равно, что происходит на сцене. Жизнь шла своим чередом. А мандаты всё чаще и чаще взлетали кверху, ознаменовывая собой принятие важных решений и начало новой жизни, ведущей к светлому будущему и чисто гипотетическому прогрессу.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Мы все когда-нибудь умрём. Но важно продержаться до конца, во что-то веря. В этом самая большая трудность, потому что, кажется, нет ни черта такого, во что действительно стоило бы верить.
СТАРЫЙ ПЁС
Все мы немного у жизни в гостях.
Мальчик уже не плакал. Всё слёзы он выплакал вчера, когда нашёл большого чёрного лабрадора мёртвым. Остывший труп собаки лежал у дверей загородного дома, купленного родителями мальчика два года тому назад, когда тому едва исполнилось пять.
Лабрадор был очень старым и очень добрым. Он прибился к приезжим, как только те заехали в новый, пахнущий свежим деревом двухэтажный дом. Тогда мальчик не знал, как это – быть хозяином, и поэтому все разговоры родителей об умершем старике, сносе стоящего на краю купленного ими земельного участка ветхого дома и постройке нового пропускал мимо ушей. Всё, что его интересовало тогда, – это огромный, чёрный, как уголь, пёс, лежавший на ступенях старого флигеля и равнодушно смотревший на входящих в здание и выходящих из него людей – молодую женщину, высокого улыбающегося мужчину и светловолосого мальчика.
Новые люди казались ему совсем молодыми – от них шёл запах безудержно источаемой энергии. Но мальчик! Мальчик был совсем иным. Его энергия была тягучей и тёплой, она обволакивала тело ребёнка, и казалось, что вся она была направлена на создание невидимой защиты от какой-то неизвестной пока ещё никому опасности. Около мальчика было всегда тепло и спокойно, поэтому пёс, едва перебирая уставшими от жизни лапами, везде следовал за ним.
– А с этим что будем делать? – кивнув в сторону пса, спросил однажды папа. И посмотрел на собаку так, будто видит её впервые.
– Не знаю… – растерянно ответила мама.
И на этом разговор прекратился. Задумавшись ровно на две секунды, папа остановился, потёр лоб правой рукой в попытке принять единственно верное решение, но не смог этого сделать и предпочёл просто забыть о псе и более не думать о нём.
Да и нечего тут было думать. Пёс остался. Он был очень стар и не ушёл бы, даже если бы его прогнали. Идти ему было некуда.
Мальчик был одинок, и пёс чувствовал это. Родители мальчика были постоянно заняты друг другом, работой и новым домом. Конечно, они очень любили своего единственного сына, но темп жизни диктовал ей невыносимую скорость и порождал ненужную суету в ней. Успеть надо было многое, а времени на всё катастрофически не хватало. Иногда папа и мама заговаривали о втором ребёнке, что-то обсуждали, но неизменно,