сильнее. Герой пришел к любимой жене, чтобы передать ей денег, а вместо того избил и изнасиловал ее. Замечательно, как всегда у Петрушевской, была прописана чисто языковая драма – как речь интеллигента под влиянием более мощной и пассионарной, пардон, бандитской личности начинает преображаться, пропитываться тупой, зверской ненавистью, пронизываться разборочной лексикой. Это был мощный антиутопический ответ на мечтания о том, как интеллигенция впишется в рынок и облагородит его собою. Когда-то единственным ответом героев Петрушевской на новую перестроечную реальность было бегство в леса – причем еще до того, как «начнется». В том, что начнется, она не сомневалась. Ну вот, началось, только не так, как она предполагала, не в виде разрухи и безвластия, не в варианте эпидемии или гражданской войны, а просто все вдруг стало не надо. Души подселились в бандитские тела и умерли.
