Правда, задний бампер чужой машины смят в гармошку – ох и хлипкие же эти дорогие новинки!
Сара-Джейн презрительно сплюнула. Впрочем, нет худа без добра: одним ударом она вытолкнула их из лужи. Так что пусть еще спасибо скажут, сидеть бы им тут до июля, раньше-то это болото нипочем не высохнет!
Она засмеялась, потом вдруг запоздало встревожилась: чего это они там сидят?
За темными стеклами ничего не было видно. Сара-Джейн обошла чужую машину со всех сторон (чудная-то какая!), подергала дверцы.
– Есть кто живой? – крикнула она.
Зеркальное стекло со стороны водителя с жужжанием поехало вниз.
– Ну, слава богу! – выдохнула Сара-Джейн, подбегая.
Что-то круглое, как воздушный шар, высунулось ей навстречу.
– Да снимите вы свой шлем, – чуть раздраженно сказала Сара-Джейн. – Это что, новая городская мода?
Она не договорила – пришлось посторониться, потому что дверца открылась. Низкорослый тип в смешных одеждах вылез из машины, потоптался неловко и медленно снял шлем.
– Испугались? – посочувствовала Сара-Джейн, отметив нездоровый цвет лица потерпевшего: голубой, как незабудка! – Не волнуйтесь, если вы не можете двигаться своим ходом, я дотащу вас до городка, там починитесь. Извините, что так вышло. Папа заплатит за ремонт.
Незнакомец молча смотрел на нее: глаза у него были синие, яркие, как мигалка полицейской машины. Между тем из автомобиля вылезли еще двое, один другого мельче. Похоже, женщина и ребенок. Все низенькие, а как сняли свои дурацкие шлемы, стало видно, что у каждого за ухом аппаратик вроде тех, для слабослышащих. Глухие карлики! Может, они из цирка сбежали?
Тот, что повыше, промяукал что-то противным голосом – Сара-Джейн не поняла. Тогда он не то за ухом почесал, не то аппаратик свой поправил и снова заговорил:
– Добрый вечер!
– Иностранцы, что ли? – догадалась Сара-Джейн.
Или психи! Надо же – «добрый вечер»! Разбитая машина не в счет?
– Да. Чужеземцы, – радостно закивал их старший. – Родина – Денеб.
– Ясненько, – сказала Сара-Джейн. – У вас трос есть?
– Трос, – озабоченно повторил иностранец.
– Веревка, ремень, что-нибудь в этом роде, – терпеливо пояснила она. – Надо же вас отбуксировать куда-нибудь. Ночь скоро.
– Кров, – глубокомысленно возвестил иностранец. – Пища. Ожидание помощи.
– Можно и подождать, – кивнула Сара-Джейн. – Тогда лучше всего к нам. Папа позвонит в гараж мистеру Филлипсу, тот пришлет механика. А вы у нас переночуете, мама вас ужином накормит… Где трос-то?
Чужаки бестолково переминались с ноги на ногу.
– Посмотрите здесь, – Сара-Джейн хлопнула ладонью по изувеченному багажнику.
Эти трое вздрогнули, залопотали испуганно.
– Там открыть нельзя, смотреть нельзя-нельзя! – очень нервно сказал самый крупный.
– Смотрите там, где льзя, – пожала плечами Сара-Джейн. – То есть я хочу сказать, там, где можно. А еще лучше – там, где он у вас лежит, трос этот.
– Какой вид есть у трос? – спросил крупный.
– У трос вид есть длинный, не слишком тонкий и прочный. Хотя нет, прочный – это не вид. Это качество, – рассудительно ответила она. – Но какое нам дело до его вида? Нам же трос нужен, а не его вид!
Иностранец полез в машину, захлопнув за собой дверцу. Стекло поднялось, потом на палец опустилось, пропустив гибкий кончик.
– Это? – глухо спросил тип изнутри.
Сара-Джейн подозрительно посмотрела на вяло поникшую бледную макаронину и отрицательно покачала головой.
– Это?
Из щели в окошке высунулось что-то похожее на свежий побег, ядовито-зеленый и дурно пахнущий.
– Не думаю, – усомнилась она.
– Это?
– А вот это, пожалуй, годится, – решила Сара-Джейн.
Резиновый шланг, на вид достаточно прочный, пополз из окна, сворачиваясь в бухту у ее ног.
– Довольно? – спросил чужой, выглядывая из окошка.
– Даже много, – пожав плечами, сказала Сара-Джейн. – Вполне хватило бы и пяти метров.
Излишек шланга тут же втянулся в машину. Сара-Джейн округлила глаза: во дают!
– Садитесь в машину, – сказала она.
Ну и гостей привезет она на ферму! Держись, мамуля!
– Эмигранты, что ли? – познакомившись с гостями, спросил папа.
– Туристы, – откликнулась мама, нарезая хлеб. – Уж не знаю, каким ветром их занесло в нашу глушь!
– Может,