– А куда мы идем, тебе неинтересно? – уколола мамуля.
С губ само рвалось: «Все равно, лишь бы не на кухню!», но я промолчала. Необязательно было просвещать родительницу относительно того, какая именно альтернатива сподвигла меня принять ее любезное предложение без расспросов и уговоров.
– Мы собираемся в театр! – так и не дождавшись ответа, торжественно сообщила она.
– Опять?! – ляпнула я.
– Ты уже была в театре? – удивилась мамуля.
Она выразительно оглядела меня с непричесанной головы до туфель, на которых оставила зримые следы окопная глина, и недоверчиво хмыкнула.
– Я туда уже собиралась, – ответила я.
– Ты? В театр?! – Мамулино недоверие достигло невиданных высот и сделалось откровенно обидным.
Пришлось объяснять, что я вовсе не такая темная малограмотная личность, как некоторые, наверное, думают. Не красавица-блондинка из анекдотов, я вполне образованная современная девушка, временами испытывающая тягу к культурной жизни не только в ее инговых формах.
– В каких, в каких формах? – услышав незнакомое слово, наша великая писательница засмущалась и потеряла весь свой апломб.
– В инговых! – повторила я. – Ну, знаешь: пирсинг, дансинг, шопинг…
– Спарринг! – громко и радостно подсказал из своей комнаты Зяма. – Но только не тот, где морды бьют, а где бессистемно спариваются.
– Если бессистемно, то это уже свинг! – возразила я, шагнув поближе к дверному проему, чтобы видеть братца.
– Тоже инговая штука, – охотно согласился он, неторопливо перелистывая «Плейбой».
– Эх, Зяма, жаль, что ты не можешь пойти с нами! – без видимой связи со сказанным взгрустнула мамуля. – Тебе бы понравился этот спектакль! Он буквально для тебя и про тебя!
– Неужели в нашем театре наконец поставили «Идиота»? – ехидно спросила я.
«Плейбой», трепеща листочками, прошуршал над моей головой, стукнулся о стену и убитой молью упал на пол. Я подняла сексуальную дохлятину, любезно вернула ее Зяме и пошла снаряжаться в культпоход.
Пока я выбирала наряд, а потом одевалась, причесывалась и раскрашивалась, мамуля морально готовила меня к восприятию спектакля.
– Рассказывают, что это совершенно возмутительное безобразие! – возбужденно блестя глазами, говорила она. – Нечто абсолютно непристойное: хористки топлес, кордебалет исполняет стриптиз, а главные герои прямо на сцене очень зажигательно имитируют процесс интимной близости.
– Из скольких актов? – ревниво поинтересовался Зяма, не уточнив, какие именно акты его интересуют.
Мамуля его не услышала, потому что я перебила брата:
– Так мы идем в ТЮЗ на «Яблоко раздора»?! Вот здорово! Я как раз хотела его посмотреть, да обстоятельства помешали! А разве вчера был не самый последний спектакль?
– В ТЮЗ?! – Зяма не смог удержаться в стороне от интересного разговора.
Он