– Трындишь ты, Палеев. Не может медведь таким умным быть.
– Не, тащленант, они очень умные. И хитрые – сил нет. Вот один раз…
Палеев начал рассказывать какую-то длинную охотничью историю. Под неё группа начала спускаться в распадок, когда Марат резко остановился. Метрах в ста спиной к ним стоял какой-то здоровый мужик в меховом пальто. В голове пронеслось: «И не жарко ему, градусов тридцать ведь. Чокнутые они всё-таки, эти монголы».
Мужик начал разворачиваться, делая это как-то не по-монгольски ловко.
Кто-то выдохнул:
– Медведь!
Спустя мгновение группа из четырёх человек неслась к лагерю как стадо лосей, не разбирая дороги. Прибежали подозрительно быстро.
У самого лагеря остановились отдышаться. Опять опозорившийся Марат первым пошёл в атаку:
– Эх ты, Палеев! «Я охотник, я охотник. Видал я этих медведей пачками». Что ж побежал тогда? Обосрался со страху?
– Так ведь мы без оружия! И потом, вы же командир! Вы рванули – и мы все побежали. Зря, кстати. Человеку от медведя не убежать. Хотя, наверное, он сам от нас дёру дал в противоположную сторону.
Крыть было нечем. Марат вытер пот и спросил:
– А кто сказал «Привет»? Шутники, млять.
Бойцы переглянулись.
– Показалось вам, тащленант. Молча бежали.
– Значит, померещилось.
Марат побрёл к офицерской палатке. Светин голос прозвучал серебристым колокольчиком:
– О, Марат, какие красивые! Спасибо тебе!
Марат тупо посмотрел на свою ладонь с остатками помятого букетика. Надо же, не выронил! Светина улыбка искупила все сегодняшние треволнения и опять вызвала прилив томных желаний в лейтенантском туловище.
Туловище ждал облом. Когда после вечерних посиделок у костра Марат, провожая Свету до кунга, пытался прихватить её за тугую попку, она мягко отвела его руку и сказала:
– Вас тут полсотни нехватчиков. Ещё не хватало, чтоб меня блядью назвали. Не обижайся, Маратик, хорошо? Лучше скажи, про волков Палеев правду говорил?
Палееву милостиво разрешили посидеть у костра вместе с офицерами в обмен на очередную порцию охотничьих сказок. Он вдохновенно врал, особенно дойдя до каких-то мифических монгольских волков:
– Огромадные, метр двадцать в холке! Воют, как сирена! А воняют – словами не передать! Их тут видимо-невидимо.
Светлана всерьез напугалась рассказа.
– Ужас! Я волков с детства боюсь. Сегодня не засну, наверное.
Грустный Марат долго не мог заснуть. Приснился ему мужик в меховом пальто, гонящийся за голой Светой. Света при этом выла по-волчьи. Выла очень громко и практически над ухом.
Под Светиным кунгом кисли от смеха Палеев с приятелем, регулярно громко воя. Из кунга доносился испуганный писк, перемежаемый странными скрежещущими звуками.
Утром на построение Света не вышла. Не было её и на завтраке. Помнящий об ответственности за единственную в лагере женщину,