– Кофе будем пить в кондитерской, – напомнила Ирка. – С пирожными. Ты не хочешь посмотреть следующий сюжет?
– Нет, спасибо!
Пока подруга наслаждалась просмотром любимой передачи, я приготовила фарш для вечерних котлет, прикинув, что пожарю их уже перед ужином.
Ирка добросовестно досмотрела шоу «Фабрика героев» до самого конца и осталась очень довольна тем, что действующие лица трех из пяти дежурных сюжетов показали себя тупицами и слабаками. Более или менее героически выглядела как раз та самая древняя старушенция, которую организаторы шоу отправили на парковый пруд с бамбуковой удочкой.
На крючок, закинутый бабушкой, спрятавшийся в цветущей воде аквалангист потихоньку нацепил двухметровую резиновую акулу. Поплавок дернулся, старушка грамотно подсекла, аквалангист перерезал веревку с грузом, удерживавшим надутую рыбину под водой, и акула-каракула пугающе выпрыгнула из глубин, показавшись во всей красе, от хвоста до распахнутой пасти с нарисованными, но все равно страшненькими зубами. Мирно гуляющие вокруг пруда граждане дружно ахнули. А бабуся не растерялась – выхватила у ближайшего пацаненка игрушечный пистолет и трижды пальнула в монстра. Получилось эффектно и эффективно: акула, правда, не пострадала, но зато под выстрел попал аквалангист, неосторожно высунувшийся из воды. Пластмассовая горошина угодила ему прямо в лоб, после чего бедняга нырнул так глубоко и надолго, что это вызвало серьезное беспокойство съемочной группы. Пока организаторы игры озабоченно бегали вокруг пруда, бравая старушенция с помощью удочки выволокла акулу на берег и уселась на резиновую тушу, хохоча с откровенным злорадством.
– Кстати, о надувных игрушках! Надо купить Масе новую зебру, – вспомнила я. – Давай сначала забежим в спорттовары, ладно?
Ирка не возражала, потому что была на машине, так что к «Первому дивизиону» мы подкатили минут через десять после окончания супершоу «Фабрика героев». И тут меня поджидала неприятная неожиданность: оказалось, что все зебры кончились, остались только собаки. Меня долго уговаривали взять какую-то надувную беспородную помесь, но я решительно отказалась. По моему настоянию давешний шустрый продавец отправился на склад, пропадал там битый час, но зато вернулся с охоты на резиновых мустангов с гнедой лошадкой, отличающейся от нашей покойной зебры только мастью.
– Мне бы все-таки хотелось полосатую, – протянула я, с сомнением глядя на шоколадного конька.
– Скажешь ребенку, что полоски отмылись, – предложила Ирка.
– «Попарился Царевич-лошадка в баньке и стал краше прежнего…» – пробормотала я, вспомнив утреннюю сказку, коллективно сочиненную в утешение ребенку. – Нет, я лучше скажу, что лошадка стала коричневой, потому что сильно испачкалась. Масе это понравится, он будет чувствовать в коняге родственную душу.
До пирожных мы добрались только в пятом часу.
– Совсем