Едва они оказались на дальнем сеновале, Милёна жарко впилась в его губы. Не давая ему опомниться, переместилась, обжигая дыханием кожу, на шею, грудь. Когда баловница добралась до живота, разведчик понял, что и в древние патриархальные времена практичные женщины умели зрить в корень. Как раз в это время хозяйка добралась до этого самого корня, после чего думать о чём-либо не было уже возможности по чисто техническим причинам.
Однако, поскольку мужчина всё-таки олицетворяет собой активное начало, пальцы Акелы вскоре сжимали полные бёдра Милёны, а сам он, временно оказавшись хозяином положения, всё сильнее и сильнее входил в разгорячённое лоно, пока взрыв торжествующей плоти не разметал их по перебулгаченному сену.
Открыв глаза, матушка сладко потянулась и моментально привела себя в порядок. Увидев, что бывалый вояка тоже готов, махнула головой: «Пошли». На земле, мимолётно прижавшись, благодарно чмокнула в щёку.
– Да, а где «потерянная» корова? – спохватился он.
– Сейчас поглядим, – невинно отозвалась Милёна. – О, за сеновалом привязана, злыдня. Совсем распоясалась!
Они довели её до стайки. Милёна негромким голосом, в ночной тиши слышным довольно далеко, объясняла корове, что она-таки не права. При этом она поминала близких родственников коровы, её родословную, манеры и привычки. Всё вышеперечисленное, будь оно правдой, дало бы ни в чём не повинной скотине все основания провалиться под землю. Но вряд ли даже рогатые служители преисподней, по поверьям, обитающие там, приняли бы к себе эту тварь, будучи и сами достаточно испорченными.
В который раз подивившись этому невинному женскому цинизму, Акела залез на сеновал. Коснувшись головой набитой пахучим сеном подушки, он мгновенно вырубился. Если Андрей и не спал, то никак этого не проявил.
Глава 2. О некоторых неудобствах в связи с известностью
И скрываются до срока
Даже рыцари в лесах,
Кто без страха и упрёка,
Тот всегда не при деньгах.
…Его разбудил смех, точнее, хохот. Свесив голову с сеновала, Акела обнаружил во дворе всю честную компанию в полном составе.
– …да Борисыч, наверное, тёлку какую-нибудь всю ночь в стогу понужал, – послышался насмешливый голос Соловья. – Старый конь борозды не испортит.… О! Борисыч! А я тут мужикам просто с пеной у рта доказываю – ну, не может Борисыч «по лебедям» пуститься! Он человек серьёзный, положительный…
– Особливо ежели его положить. – сверкнул зубами из-под усов Толстый.
– Вот, сами бы и попробовали, –