Лес был уже не очень далеко, когда они увидели фургон и бродячих актёров, которые двигались им навстречу. Фургон везла белая лошадка. Вдруг он скрипнул и немного наклонился набок. Лошадь, и так шедшая медленно, остановилась, созерцая пейзаж. Из повозки раздался сердитый мужской голос:
– Опять застряли? Ну и дорога. Второй раз за утро!
Молодая актриса, черноволосая и черноглазая, заметила с сомнением:
– Так, может, нам не стоило ехать в Тарину?
Мужчина в зелёной куртке насмешливо ответил:
– Скоро узнаем, стоило или нет.
Он посмотрел на путешественников острыми серыми глазами и вдруг спросил у Мариена:
– Вы из Тарины?
– Да.
– А уличные представления там ещё не запретили? Выступать можно?
Мариен удивлённо пожал плечами и взглянул на сестру.
– Я ни о каких запретах не слышала, – ответила Диаманта.
– Ну спасибо, – актёр обернулся к остальным. – Есть надежда, что в столице нас не посадят.
– Накаркаешь! – проворчал кто-то.
– Каркают птички, а я предупреждаю, – немедленно ответил он, кивнул на колесо фургона и попросил: – Эдвин! Дай вон тот камень.
Светловолосый гибкий юноша, шедший последним, поднял с дороги камень, подложил под колесо, несколько человек подтолкнули фургон, и все двинулись дальше.
Когда актёры проходили мимо, Диаманта взглянула на Эдвина и сразу заметила его глаза. Синие-синие, они тоже смотрели на неё. Тут кто-то его позвал, и он отвернулся.
Диаманта не сразу услышала вопрос брата:
– Как ты думаешь, сколько сейчас времени?
– А? Не знаю…
– Что там такое? – спросил Мариен, тоже оборачиваясь.
– Так, ничего.
– Судя по всему, на юге начали запрещать бродячие театры, – удивился Мариен. – С чего это вдруг?
Диаманта посмотрела вслед актёрам. Фургон был уже далеко.
Солнце начало припекать. Они ускорили шаг, чтобы побыстрее добраться до прохладной лесной тени. «Видимо, я не делаю чего-то, что должна делать, – невесело думала Диаманта. – Иначе почему хватаюсь за малейший повод изменить привычную жизнь? Увидела бродячий театр – и сразу захотелось тоже уйти странствовать…»
В лесу было чудесно, пели птицы. Зной отступил. Отойдя в сторону от дороги, устроили привал на полянке у подножия холма.
После обеда решили отдохнуть. Диаманта прислонилась спиной к большому дереву и задремала. Перед глазами встала дорога. Диаманта увидела актёров, увидела так ясно, как будто наяву. Фургон неторопливо ехал, светлая плотная ткань слегка подрагивала, мелодично позвякивали бубенчики. Молодой, приятный и словно бы знакомый голос негромко запел:
На большой земле тропинок много,
Но всего одна дорога —
Уведёт меня на самый край земной,
Чтобы встретиться с тобой.
Что