мне сблизиться с иными учащимися. Летом все разъехались на каникулы, а я оставалась до середины августа одна предоставленная сама себе. Я вообще тогда замкнулась в себе. У Феодоры Ярославовны, учитывая, что она была директором этого учебного заведения было много забот, поэтому виделись мы лишь раз в неделю на выходные. Все остальное время я была предоставлена только себе. У поваров и иных сотрудниц, а работали в колледже только женщины, вызывала исключительно сочувствие, что меня только раздражало. Из одежды у меня были только те вещи, что были на мне, когда я покинула дом. Чуть позже, где-то недели через три после моего прибытия в колледж, Феодора Ярославовна поняла, что я хожу в одном и том же и стираю вечерами свои единственные вещи. Извинившись, она вспомнила, что на мое имя бабушка открыла счет и предоставила ей доступ на часть средств в оплату моей учебы и моего содержания, как опекуну до моего совершеннолетия. Только тогда директриса привезла мне несколько вещей на смену. Первые месяцы я вообще не могла контролировать свою силу, я не знала, как ею пользоваться, так как она зависела исключительно от моего настроения. Когда мне хотелось плакать – шел дождь, злилась – среди ясного неба раздавались раскаты грома, набегали тучи и сверкали молнии. Если грустила – засыхала земля и трава начинала вянуть. Радовалась я редко, но когда я чувствовала себя более менее счастливой, то даже облака расходились надо мной и, при отсутствии дождя, в небе светилась радуга. Мне действительно необходимо было учиться контролировать свой дар, в противном случае, любой неосведомленный человек мог заподозрить во мне ведьму. А этого никак нельзя было допустить, учитывая, что меня ищут. Летом, на каникулах мне некому было помочь и те немногие девочки, что также как и я, вынуждены были проживать в летние месяцы в колледже, сторонились меня, боясь моих внезапных смен настроения.
Только в августе перед началом занятий прибыло новое пополнение из первокурсников на учебу. Приехала Ника и все изменилось для меня. Помню, я сидела на скамейке перед жилым корпусом и смотрела, как прибывают ученицы. Некоторые прибыли на машинах с родственниками и везли с собой кучу вещей. Чемоданы, баулы, коробки. Разгружая свои вещи, девочки смеялись и переговаривались между собой, хвастаясь своими нарядами, делясь впечатлениями за лето. Разглядывая их, мне все больше становилось тоскливо. Мне нечем было похвастаться и привлечь их внимание. Я уже решила, что подруг у меня так и не появится. Небо начало заволакивать облаками, ни один солнечный луч не стал проникать сквозь облака, хотя ранее на небе не было ни облачка и светило солнце. К скамейке подъехал мотоцикл, остановившись рядом со мной и заглушив мотор, с него слезла стройная девушка. Она сняла шлем и засмеялась, посмотрев на мое грустное лицо:
– Перестань портить погоду. Улыбнись, – просто сказала она.
Ее глаза лучились от смеха и, мне сразу стало легче от ее взгляда и от того, что она заговорила со мной. Я тоже улыбнулась ей, а небо тут же просветлело, облака разошлись.
– Как
