Это казалось невероятным. Просто фантастическим, но сейчас важным было другое.
– Меня зовут Киллиан Джонс. Меня и мою жену выбросили на эту планету, чтобы убить. Я чудом выжил при падении, но не знаю, что стало с моей женой. – Я выжидательно смотрел на Ромео и Алексея, ожидая, что они скажут, но они лишь развели руками.
– Мы нашли только тебя. Рядом не было никого. Возможно, твою жену далеко отнесло, пока вы были в воздухе. Скорее всего, она мертва.
Их слова были хуже ножа в сердце. В глубине души я до сих пор надеюсь, что она жива и бродит где-то в джунглях планеты Е-417, как прекрасная амазонка древности. Когда-нибудь я прочешу ту планету с верху до низу, изучу ДНК всего живого, что найду там – и, возможно, найду ее.
– Как отсюда выбраться? – задал я второй по важности вопрос.
Если я не мог спасти Катрин, то должен был за нее отомстить. Не время опускать руки.
– Мы уже сказали, что звездолет наш разбился здесь сотни лет назад, и с тех пор мы не видели ни одного корабля. Все они избегают эту планету.
Прекрасно. Значит, выбраться мне не удастся. По крайней мере, скоро.
– А ваш звездолет? От него что-нибудь осталось?
– Не знаю, – пожал плечами Алексей. – Мы давно не ходили к нему. Наверняка, там уже все сгнило.
– Вы не пытались починить его?
– Основной состав команды погиб при падении, вместе с капитаном и всеми механиками. Мы просто не знаем, как его чинить.
Зато я знал. И очень неплохо.
Я был интересен им также безумно, как они мне. Три сородича, росшие в разных концах Вселенной. Мы были не просто из разных миров, мы были с разных галактик! Я рассказал им все. Про себя, Катрин, Эмму, «Эль Дьябло», Эдварда Тича, чертежи звездолета, типы планет и почему никто не высаживается на эту, и как мне нужно отсюда выбраться, чтобы отомстить.
– Ты не скоро еще восстановишь полную силу, – покачал головой Ромео.
– И ты ничего не сможешь сделать этой компании, – добавил Алексей.
Я понимал, что они правы. С вашего позволения я пропущу те дни, пока я морально разлагался от мысли, что не смог спасти свою семью. Это были самые ужасные дни в моей жизни. Когда я впервые поднялся с постели, то ужаснулся, увидев свое отражение: от прежнего Киллиана осталось мало. Кожа моя потемнела от солнца и атмосферы этой планеты, приобретя бронзовый оттенок. Волосы отросли так сильно, как я не носил их никогда в жизни: неровной копной они падали на лоб и закрывали уши. На месте левого глаза красовалась красная уродливая дыра. Я был одет в одну набедренную повязку, и кожа висела на мне, как на вешалке. Я был не просто худ, а истощен. Да уж, в таком виде Тич меня бы запросто сцапал.
Я смирился с тем, что вынужден был остаться на этой планете. Прошло еще несколько долгих недель, прежде чем все мои раны зажили, и я смог свободно двигаться. Тикиарцы – к тому времени я узнал, что они так называют себя по имени разбившегося корабля, «Тикиара» – постоянно