Счастье на стенке. Марат Арнис

позвонил доктору Залгаллеру и записался на прием. Я рассчитывал заскочить к нему в обед между делами. Сегодня мне не требовалось встряски и я поменял вчерашнюю музыку в магнитоле снова на Меркури. «Богемскую рапсодию» в своей жизни я прослушал, наверное, миллион раз. И все равно каждый раз не перестаю восхищаться. Меня поражает ее размах. Если провести параллели с живописью, то её можно сравнить с грандиозным полотном гигантских размеров, где цельная мощь какого-нибудь эпохального события разбита на основную сцену и десятки микросюжетов. Как «Бородинская Битва» или «Ночной дозор», например. И если центральная композиция очевидна, то остальные часто как бы замаскированы. Чтобы их заметить, надо напрячь зрение и воображение. Как правило, это удается только знатокам, фанатам художника или тем, кто просто внимательно и вьедливо рассматривает картины. Перед такими зрителями и раскрывается весь букет, скрытый автором. Так же и в музыке. Традиционно в классике, но сюда можно отнести и Queen. Практически все песни группы, содержат сразу по несколько мелодий. Это поразительно. Из одной композиции могло бы получиться четыре-пять самостоятельных. В то время как на нашей эстраде, наоборот, из одного мотива делают по пять песен. По всей видимости у Фредди и Мэя было слишком много мелодий, чтобы из каждой делать отдельную песню. Вот и приходилось запихивать их пачками в одну.

      К студии я подкатил часам к десяти. Внутри уже кипели страсти. Под руководством художников рабочие строили декорации. Это было похоже на муравейник. Десятки людей в бейсболках, с рациями и шуруповертами сновали туда и сюда. Стоял шум и крик. В центре событий уже свирепствовал режиссер. Он нервно двигался, курил, кричал, ругался, матерился. Я притаился за пределами освещенной площадки. Так чтобы меня не было заметно, а я видел все. Мимо меня прошли двое разнорабочих.

      – Что это за тип там разорался? – спрашивал один.

      – Да, – отмахнулся другой, – это режиссер Праздников.

      – Каких еще праздников? Если так, пусть праздники и снимает, если он режиссер праздников. Здесь-то он что забыл! Мы же серьезное кино готовим. Кстати, а каких он праздников режиссер? – вопросительно повернул в сторону режиссера свой взгляд рабочий.

      – Да нет, – рассмеялся второй, – это у него фамилия такая, Праздников. Известный скряга. От него все рабочие плачут. Ты что, с ним никогда не работал?

      – Да нет, – деловито ответил первый, – я недавно шоу-бизнесе.

      Когда я вышел на свет, Праздников немного успокоился. Вместе с художниками он подошел поздороваться. Они рассказали, что все идет по плану и что, по всей вероятности, уложатся в сроки. Я сходил наверх к «маленькому телевизионному боссу», чтобы отдать нужные бумаги, полученные от шефа. После чего решил заглянуть в редакцию, где когда-то трудился корреспондентом. Она находилась в этом же здании. Там я застал только редактора Олю и телережиссера Мишу. Они пили кофе.

      – Какие