Британские военнослужащие и туристы рискуют в любой момент погибнуть от биологического оружия. Как накануне выяснило наше издание, в распоряжении Ирака находятся ракеты, которые способны за сорок пять минут доставить на солнечный остров в Средиземном море смерть и разрушение, стоит лишь Саддаму Хусейну отдать приказ. В боеголовках – сибирская язва, иприт, зарин и рицин.
В докладе британской разведки на пятидесяти страницах рассказывается об оружии в арсенале тирана: Хусейн проигнорировал запрет Организации Объединенных Наций и сохранил до двадцати баллистических ракет «Эль-Хусейн» с радиусом поражения до четырехсот миль. Их боеголовки могут содержать как взрывчатые вещества, так и химические или биологические заряды. Ракеты способны достичь территории ряда стран в регионе, и в том числе острова Кипр.
Я передал вырезки Жюльену, обычно разделявшему вкусы моей матушки.
– Ты за этим следишь? – спросил я.
– А что, правда можно сделать суп из винограда?
– Я про конфликт, болван. Что думаешь?
– Думаю, какое счастье, что я француз.
Я отобрал у него вырезки, ища тему для разговора. Жюльен изучал свою чековую книжку.
– Наткнулся сейчас на приятеля, учились с ним вместе, – сообщил я. – Занимается перфомансами.
– М-м… – изрек Жюльен, не отрываясь от чековой книжки.
– Это вообще как, пользуется спросом?
– Что, перфомансы? – Жюльен подписал чек и сунул его в бело-оранжевый конверт с логотипом единственной французской телекоммуникационной компании. – Не-а.
– Ну, его перфомансы будут.
– Слушай, Хэддон, ты чего такой мрачный? Надо было поделиться с тобой круассаном?
– Да нет. – Я вздохнул и отодвинулся от стола. – Думаю, мне нужна встряска.
– Какая? – Жюльен кивнул на лежащую передо мной статью. – Смерть и разрушения? И перфоманс о них?
Я скрестил руки на груди.
– Да, ты правильно понял.
– Может, давай сначала закончим, что начали? – Он потянулся за большим конвертом для документов, лежащим в опасной близости от вазы с цветами. – Я вообще-то хотел сообщить тебе хорошую новость, а ты явился ко мне в таком виде… – Он сделал неопределенный жест в сторону моего лица. – «Синего медведя» купили! За десять тысяч!
Мое сердце покатилось вниз по ребрам и камнем легло где-то в районе желудка, в ушах зазвенело, глазные яблоки заныли, словно в них двинули кулаком. Я-то тешил себя надеждой, что «Медведь» вернется домой – никто не польстится на него, никто не поймет, как не понимали гости, заходившие посмотреть на новорожденную Камиллу.
– Рич? Ты меня слышал? – уточнил Жюльен, суя мне в руки конверт. – «Медведя» купили!
Я вздрогнул от неожиданности:
– Ага. Слышал. Здорово. Чудесно.
– И знаешь, самое любопытное, покупатель – твой земляк. Какой-то тип из Лондона. Немного странный.