И действительно, первое время она продолжала жить в своих вещах: после смерти возрос интерес к ее творчеству, картины взлетели в цене и стали популярными за пределами узких кругов. Однако это длилось недолго, и вскоре никто уже и не помнил о ней, кроме убитых горем родственников и сошедшей с ума любовницы.
В зале было пусто, играла расслабляющая музыка, Ева уселась в кресло и услышала звук капель дождя бьющихся в стекла, опустила ноги в ванночку и от удовольствия закрыла глаза. Сейчас, на несколько секунд она почувствовала себя хорошо, проблемы отступили и жизнь стала чуточку ярче и приятнее.
Ева открыла глаза и посмотрела в большое от пола до потолка окно. От увиденного в нем ее бросило в дрожь: там, по ту сторону салона стояла Оля. Бледная, с огромными синяками вокруг глаз и петлей на шее. Ева видела ее! Абсолютно реально. Не могло быть никаких сомнений. Но разум вмешивался и говорил, что это всего лишь ведение.
Неужели я схожу с ума? Подумала Ева. Такого с ней никогда не происходило – это точно болезнь. Это точно галлюцинации! Если это не прекратится, то она окончательно сойдет с ума.
Оля прислонилась руками и лицом к стеклу, ее рот открылся в широкой издевательской ухмылке и из нее кусками вываливалась земля, кишащая червями и отвратительными белыми личинками. Затем она сильно ударила рукой по стеклу, и, превратившись в облако голубоватой пыли растворилась в дождливом городском пейзаже, на котором сразу же появились прохожие. Никто из них ничего не видел, ни призрака, ни напуганную, сидящую за стеклом Еву, неотрывно смотрящую в окно. Никто никого не замечал.
У Евы закружилась голова и ее затошнило, живот сводили судороги, и она, не объясняя причин, встала с места и с мокрыми, босыми нагими побежала в туалет. Её вырвало выпитым шампанским и ставшей невероятно горькой шоколадной конфетой, больше ничего не выходило, но организм упорно пытался что-то