– Серъезно?!
– А ты как думал? Лететь далеко и долго, а мы, как древние полярники, не должны цингой болеть. Сказали – царство микробиолога во время полета, чтобы не бездельничал! Будешь витаминчики-помидорчики растить для нас! Ха-ха-ха! Так что тебе-то точно скучать не придется! – хлопнул Артема по плечу Сергей.
– Да я и не собираюсь скучать. Работать надо, а не скучать.
Артем поерзал на скамейке. Давно мучивший вопрос не давал покоя. Ему нравился этот открытый человек и Артем решился:
– Слушай, Сергей, а страшно летать? Я в первый раз и просто представить не могу…
– Честно? – доктор немного подумал, глядя в небо, – Страшно. Но это нормально, – Сергей прислушался к пению жаворонка, – Каждый боится за свою жизнь. Я налетал уже четырнадцать рейсов, – он покрутил головой, – Но привыкнуть к этому нельзя. Даже Игорек, по-моему, каждый раз через себя переступает, но лучше даст себя выкинуть в открытый космос, чем в этом признается. Просто прими это, как неизбежное. У Соломона на кольце помнишь, что было написано – И ЭТО ПРОЙДЕТ!.
– Хорошо быть философом. Соломону не надо было в космос лететь… Знай себе размышляй, да наложниц навещай, – он широко улыбнулся.
– Ооо, дружище, ему хватало дел и на Земле! Великий был строитель, да и жен у него было штук 700! – засмеялся Сергей, – и несть числа наложниц. А представь сколько тещ! Вау! – он захохотал.
– Ага, а я вот единственной невесты могу лишиться, – словно вспомнил Артем, – Моя Наташка рыдает неделю, говорит – предчувствие у нее и так далее.
Артем уставился в небо. Там плыли веселые кудрявые облака, высоко заливался жаворонок, еле заметная точка. Слева возвышалась стеклянная громада института, наружные лифты неслышно скользили вверх-вниз, перенося сотни суетящихся людей. А вокруг раскинулась огромная парковая зона с бесчисленными аллеями из растений, привезенных с разных концов Земли и даже с далеких звездных систем. В глубине парковой зоны, он знал, был громадный зоопарк, в котором свободно ходили и земные животные, и представители других миров. Изредка оттуда доносился то рев какого-нибудь ящера с Аэлиты, что в созвездии Гончих Псов, то клекот гигантского птеродактиля с далекой планеты ящеров Эльпиды. Эльпиду назвала так терпящая бедствие экспедиция землян еще в прошлом веке из-то того, что это была их последняя надежда на спасение. Эльпида, в переводе с греческого – надежда. Красивая планета, спасшая их, получила это название. Они тогда удачно приземлились, и через пять лет их принял на борт спасательный звездолет, который и прихватил с собой на Землю несколько великолепных экземпляров местной фауны. Животные прекрасно чувствовали себя в земной атмосфере и недавно у пары птеродактилей появились птенцы, что считалось большим достижением научных работников этого грандиозного зоопарка.
Артем оторвался от мыслей о науке.
– Мне,