Луцик недовольно уставился на меня.
– Опять щупаешь? Ты лучше запиши заранее для своих расчетов, сколько я вешу: пятьдесят тяжей.
– Да это ж еще не скоро понадобится, – возразил я.
– Ага, нескоро. Сразу после экскурсии, не больше, чем через семидневку. А ты столько обычно и считаешь, я тебя знаю…
– Может, ты мне поможешь?
– Если получится. По крайней мере, проверю, а то с тебя станется, с твоим знанием математики, перенести в Дребезг одну мою ногу.
– А ты до сих пор формулу воды не выучил по химии!
Тут мы бы, наверное, подрались, но сквозь дверь комнаты до меня дошел грозный инфразвук от папы – он попросил нас не шуметь. Я передал его просьбу Луцику, который не слышал таких низких частот, и мы снова вернулись к списыванию.
На следующий день история как раз была первым уроком. Но вся школа как-то тревожно гудела. Когда мы с Луциком поинтересовались, в чем дело, нам сунули в руки газету, где мы прочли, что вчера вечером группа белых магов напала на черного и почти вытянула из него все клеточки, но подоспели еще трое черных и разобрались с ними. Как именно разобрались, я не понял, и вообще статья была написана, как всегда в газетах, одними намеками, но мне все равно стало противно. Да еще эта Элька со своей белой физиономией сзади вечно сидит, и не отвяжешься от нее!
– Да, – сказал Луцик, тоже прочитав статью. – Надо теперь быстрее на экскурсию проситься, пока родители не спохватились и нас дома не заперли. А то вечно, как белые маги на кого нападут, мне мама сразу «не ходи, не ходи»…
Я кивнул и уставился за окно. Наш город стоял на вершине горы, точнее, на горном плато, и из окон школы можно было увидеть маленькие дома, залитые салатовым светом восходящего солнца, на секунду пробившегося через плотные сизые тучи, и коричневые деревья между ними, и нагромождения скал, где были пещеры, в которых мы с Луциком ловили рыб. А где-то внизу был таинственный город Дребезг со странным музеем…
В класс вошел Ван и начал поспешно шуршать бумажками. Луцик, пользуясь этим, вскочил