– Ребята слышали от церковников. Вроде бы сэр Файеррис отвечает за Гнадобиса головой и боится, что если поселить его со всеми, добром это не закончится.
– Да сэр Файеррис просто гений, наверное, долго над этим думал, прежде чем догадался, что этого упыря здесь никто не любит.
– А еще сегодня тебя, а может, и всех нас будут обламывать.
– Это как?
– Не знаю. Вроде бы обставят дело так, что Гнадобис круче всех нас. И это он докажет без Тиркрита и остальных. То есть сам, без помощников. Говорят, ему надо срочно поднимать авторитет, вот и придумали для этого что-то непонятное.
Бвонг рассмеялся со все еще набитым ртом, обрызгав сидящих напротив Драмирреса и Айрицию.
– Ты совсем спятил?! – воскликнула девушка.
– Спятил, но не я. Слышали эту смешную шутку? Гнадобис, оказывается, круче нас! Да я сейчас лопну от смеха!
– Не торопись смеяться, – мрачно произнес Трой.
– Это почему?
– Потому что, если сказанное Храннеком – правда, жди неприятностей. Гнадобис не из тех, кто мечтает с разбегу сесть в грязную лужу, значит, на этот счет у него что-то припасено.
– Ну если нас поставят соревноваться в том, что эта тварь сумеет завизжать получше всякой девчонки, тогда да, тогда Гнадобис всем докажет, что здесь круче его никого нет. Но не уверен, что такое достижение прибавит ему авторитета.
Бвонг снова захохотал, а Трой даже не улыбнулся.
У нового командира и на самом деле было кое-что припасено, и свою сильную сторону он решил выставить с максимальной эффектностью. То есть не топорно, в лоб и сразу, а как бы случайно, в ходе обычных занятий, где ничто не предвещало неприятности.
Все случилось на лекции, которая проводилась на том же открытом ветрам и дождям плацу. При этом, как было и во время бесед сэра Транниллерса, ученики расселись в выворачивающих суставы позах, то есть совмещали нагрузку на тело и мозг.
Вот только преподобному Примусу до сэра Транниллерса далеко. Слишком нудный голос, говорит без выражения, будто давно заученный скучный текст читает. Слова местами интересные, но рассказчик не очень. Однако Трой изо всех сил пытался вникать во все до последней мелочи, он хорошо запомнил, что информация – это жизнь.
К тому же никто не понимает это лучше человека со стертой памятью.
– Ледяной паук назван так не из-за внешнего вида, ведь он больше похож на мохнатого лемура, чем на насекомое. Но тоже плетет паутину. Только она у него магическая – тончайшие нити чистой силы. Свои засады он устраивает весьма просто, протягивая в удобных местах одну-другую нить и устраиваясь неподалеку так, чтобы его трудно было заметить. Нить магической природы настолько тонкая, что разрывает связи между простейшими частицами, из которых состоит все сущее. Если ударить по нити палкой, в руке останется обрубок, и вы даже не заметите момента соприкосновения. Очень похоже на ту технологию, когда магией режут бревна на идеально ровные доски, но этот инструмент куда острее. Задев нить рукой, вы