Пёс, который изменил мой взгляд на мир. Приключения и счастливая судьба пса Наузада. Пен Фартинг

из радиоприемника. Некоторые из них едва успели пройти курс обучения, пара человек завершили его всего лишь на прошлой неделе. Младшему было 18 лет, то есть почти на два десятка лет моложе меня. Я чувствовал себя слишком старым для всей этой компании, но, вероятно, в этом и есть весь смысл: когда ты помощник командира, у тебя достаточно опыта, чтобы присматривать за молодняком. Мы прошли 32-недельный курс тренировок, который многие называют самыми жесткими в мире, и я был практически уверен, что, когда дойдет до дела, мы все справимся самым лучшим образом.

      И все-таки сомнения терзали меня в глубине души. Готовы ли они по-настоящему? Как они воспримут жизнь на передовой?

      Я вновь всмотрелся в эти юные лица, пока все они слышали радио, и заметил в них тень неуверенности. Это нехорошо, решил я и поднялся с места. В таких случаях помогает лишь одно чудодейственное средство.

      Я знал, что у нас оставалось еще сорок минут до выхода на полигон, чтобы вволю наползаться по залитым дождем торфяникам и пострелять по мишеням. Но получасовая разминка еще никому не приносила вреда.

      – Так, все поднялись, и на выход. Будем упражняться и поднимать боевой дух! – гаркнул я. Из двадцати человек только один направился к выходу.

      – А ну, пошевеливайтесь, – рявкнул я еще громче.

      – Но там же дождь, сержант, – заныл Тим, один из самых юных и усердных моих подопечных.

      – Да, конечно, я уверен, что талибы это поймут и позволят нам посидеть под крышей, если дождь пойдет там, – возразил я самым ядовитым сержантским тоном.

      – Так в Афганистане же дождя не бывает, – встрял еще один пехотинец.

      Я изумленно покачал головой.

      – М-да, как я вижу, география – не твоя сильная сторона. – Я еще раз оглядел всех присутствующих. – А теперь на выход – и поживее!

      Прощаться – всегда непросто. Прощаться, не зная, когда ты вернешься домой – самое паршивое чувство, какое только есть на свете. Я не пытался скрывать своих чувств, и вряд ли маска «железного десантника» могла кого-то обмануть.

      – Давай, закидывай вещи, а то сейчас и я разревусь. – Я попытался улыбнуться, но лучше от этого никому из нас не стало.

      Даже Физз с Бимером каким-то образом чуяли неладное. Они понимали, что вещи снаружи означают мой отъезд. Никто из них не бросился наружу, когда открылась дверь, хотя обычно они всегда так делали. Оба пса сидели бок о бок на своих лежанках и смотрели на меня. Я наклонился и по очереди потрепал их по морде.

      – Физз, остаешься за главную. И чтобы никаких гонок за белками, поняла?

      Она продолжала смотреть на меня большими печальными карими глазами, на морде застыло недоуменное выражение.

      – Терпеть не могу такие моменты. – Я тряхнул головой и в последний раз обнял Лизу.

      Мне хотелось бы удерживать ее в своих объятиях гораздо дольше. Слезы катились у нее по щекам. Я повернулся к выходу и, не оборачиваясь больше, двинулся прочь.

      2

      Спецоперация

      Когда