Я собрал брошенную проволоку и куски сетки рабицы, брошенной нашими инженерами. Ребята помогли мне все это распрямить. Восемь футов должно было хватить для трех стен, а кроме того, я планировал сделать дверь на петлях, чтобы удобнее было кормить Наузада.
Была лишь одна проблема: весь пол в этом здании был усеян кучками человеческого дерьма. Полицейские наотрез отказывались пользоваться нашими туалетами и, судя по всему, устроили тут отхожее место. Дерьмо было повсюду, даже на узком подоконнике, на высоте мне по пояс. Понятия не имею, как им это удалось.
К счастью, за это время я успел стать настоящим экспертом по сжиганию экскрементов. Каждую субботу у нас был ритуал по очистке туалетной платформы и сжиганию отходов, чтобы там не вились миллионы черных мух. Это была моя ответственность как сержанта, хотя в рекрутской армейской брошюре о такой перспективе почему-то забыли упомянуть. Проще всего было смешать бензин с дизельным топливом и какое-то время дать дерьму промокнуть. Не знаю почему, но когда я бросал туда зажженную спичку, меня охватывало удовлетворение. Странные вещи случаются с людьми, которым нечем заняться от скуки.
Сейчас у нас было полно горючего. Я притащил одну канистру бензина и одну солярки. Становилось все жарче, и запах стал еще более отвратительным. Я нацепил солнцезащитные очки и замотал платком рот и нос.
– Надеюсь, ты это оценишь, приятель, – обернулся я к Наузаду, дремавшему в тенечке. Я заметил двух крупных мух песочного цвета, которые мелькнули в короткой жесткой шерсти у него на загривке и исчезли. Я уже пытался с ними разделаться, но эти твари оказались слишком шустрыми. Хотя рано или поздно с этим надо было что-то придумать.
Я зажег спичку и с безопасного расстояния бросил ее на пол. Звук, с которым полыхнуло топливо, на секунду вырвал Наузада из спячки.
Все следующие полчаса, что я возился с вольером, пес даже ухом в мою сторону не повел.
Сгоревшее дерьмо было несложно убрать лопатой. Скажем прямо, не самая завидная работенка. Я все сгреб в большой черный пакет для мусора и отнес в яму. Хотя на лице у меня был платок, я все-таки старался дышать как можно реже.
Проволока отлично встала на место, как только я вбил в землю два «позаимствованных» штыря, на которые обычно крепится колючка. Все держалось идеально, загончик оказался огорожен со всех сторон, калитка была достаточно широкой, чтобы я мог туда протиснуться, и открывалась без проблем.
К этому моменту вокруг уже собрались любопытные из числа тех, кто не был занят на дежурстве. Всем было интересно, с чем я тут ковыряюсь. Многие знали о моем плане отправить Наузада в собачий приют, кто-то поддерживал меня, другие считали сумасшедшим. Мне было все равно. Главное, я нашел себе занятие и делал что-то позитивное.
Правда, у меня не нашлось ответа, когда один из ребят поинтересовался, где будет прятаться Наузад, когда нас будут обстреливать из миномета. Мне не хотелось признаваться в том, что я напрочь забыл о крыше для загона. А теперь на это времени уже не оставалось. Я сказал