Разошлись тихо-мирно и скандала больше не устраивали. Да и из-за чего – видели глаза, что брали, вот и не хрен выпендриваться после.
Мысль, что все со временем утрясется и его Светик одумается, а у него времени прибавится по службе, как-то прошла. Не свезло, в общем, парню и во второй раз. Да и горбатого могила исправит, наверно….
Подписание по этой причине и второго контракта совпало с началом второй чеченской, и Сергей недолго думая согласился вновь пойти на фронт, уже не сопляком, а считай, опытным ветераном.
Как-никак боевое ранение и особенно лежание в госпитале очень поспособствовали становлению характера, ну относительно.
Теперь под пули он зря не лез да и сильно не геройствовал. Хотя трусом его никто бы не назвал и не раз только его действия и спасали взвод разведки, которым почему-то именно он и командовал. Хотя формально во взводе был старлей, тезка, тоже Сергей Кириллов, но, побывав в паре вылазок, он без обиняков так и сказал перед взводом:
– Короче, прапорщик… (а Сергей уже был старшим прапорщиком, лейтенанта ему так и не дали. Все же он имел неоконченное высшее образование, а половинка высшего никого не интересовала в части, бюрократия – дело такое).
Старлей продолжил: – Значит, только выходим на маршрут, я твой зам. Всем все ясно? Я думаю, с таким командиром у нас у всех шансов по-любому поболе будет, ну а в части уже согласно табеля о рангах.
Никто и не возражал, жить-то всем хотелось, и, как ни странно, авторитет старлея от этого только возрос.
Куда их только ни забрасывало со взводом: и в горы они летали, и в городах по подвалам шныряли, даже в степи что-то искали и даже, как ни странно, находили… иногда.
Раз шведку журналистку нашли, Кайа Лидеберг. Угораздило же Сергея первым ее вытащить и успокаивать после. Так потом и спать с Кайей пришлось. Именно спать, как с маленьким ребенком, а не то что вы подумали. Потому как она боялась от него отойти хотя бы на шаг. Еле-еле ее потом консулу передали с их психоаналитиком. Командование разное бывает, за спасение медаль обещали, а во взводе кличку дали: «очень молодой папа», за глаза, правда, «папа» меняли на другое слово, довольно обидное: «бестолковый нянь», но, помня о том, что он в учебке не последним был, в глаза ему этого не говорили.
За два года самых интенсивных боев половину взвода, конечно, потеряли, хорошо хоть многих по ранению, но остальные все равно считали. Не будь прапора с его нюхом и везением, потеряли бы и всех, и не по одному разу. Сколько раз Сергей на себе вытаскивал раненых или уводил из засад, уже и не перечесть, ну, здоровьем бог его не обидел. По ранению в конце концов ушел и сам старлей Кириллов, а Сергей был все как заговоренный, только легкие царапины да синяки и пара вывихов за все время.
Некоторым категориям граждан по жизни везет, до известных пределов, конечно.
Опытные и битые жизнью сослуживцы и старожилы из местных время от времени подходили к Сергею и говорили, что пора бы ему завязывать с выходами