Жаркие оковы. Ширли Уотерс

образом. Они провели ее на пустынном шотландском побережье. Часть йотурцев спала на скалистом берегу, а остальные – на палубах для гребцов, вытянувшись между скамьями. Пленник, как и раньше, сидел привязанный к мачте. Несмотря на необычный для этих краев загар, было видно, что он побледнел от холода. Колени англичанин подтянул к подбородку, чтобы хоть немного согреться. Двое мужчин подошли и развязали его, но лишь затем, чтобы связать руки пленника спереди. При этом они сорвали с него серебряный крест, который висел на кожаном шнурке, и, угрожая боевыми топорами, заставили встать. Англичанин медленно поднялся и вытянулся, пытаясь немного размять затекшие конечности. Руна видела, что ему разрешили сделать пару глотков из бурдюка. Несмотря ни на что, англичанин держался с достоинством, не как полуобнаженный пленник, страдающий от холода и опасающийся за свою жизнь. Ему также разрешили подойти к борту, чтобы справить естественную нужду. Когда пленник стал расшнуровывать штаны, девушка отвернулась.

      – Руна, подойди сюда!

      Услышав голос отца, девушка поспешила на корму, где предводитель викингов крепкой рукой поворачивал румпель. Глаза Бальдвина загорелись, когда он увидел дочь.

      – Мой маленький Вихрь! Я должен тебе кое-что сказать.

      – Да, отец.

      – Мы поворачиваем обратно. – Брови викинга нахмурились, когда он посмотрел на небо. – Буря была предупреждением Ньерда[9] – боюсь, зима еще не отступила окончательно. К тому же благодаря этому англичанину у нас уже есть неплохая добыча.

      – Но… – запротестовала Руна.

      Это ведь ее первое плаванье с викингами!

      – Никаких «но», – прервал девушку Бальдвин. – Пленник требует слишком много внимания. Глупо высаживаться сейчас невесть где, чтобы напасть на деревушку или монастырь. Конечно, он связан, но все же… Посмотри на его глаза. Это то же самое, что броситься в бой, повернувшись спиной к исходящему пеной дикому зверю.

      Девушка невольно обернулась в сторону англичанина, который тем временем снова занял свое место у мачты и не двигаясь смотрел на простиравшееся за низким бортом море. Его волосы все еще были мокрыми или же снова намокли от морских брызг. Пленник щурился, видно, его слепило отражавшееся в воде яркое утреннее солнце. Сейчас он выглядел довольно безобидно, но Руна знала, что Бальдвин прав.

      – Отец, ты обещал, что покажешь мне шотландский берег, – все же проворчала она.

      За время плавания она пока не увидела ничего примечательного – лишь побережье вдали да одинокие скалы, у которых они останавливались на ночлег.

      – Шотландский берег никуда от нас не денется, если только Один в ближайшие несколько недель не объявит конец света.

      Руна подозревала, что Бальдвину просто хотелось еще немного оттянуть то время, когда ему придется всерьез беспокоиться о ней. Юноши, которые собирались стать настоящими воинами, в восемнадцать лет обычно имели за плечами три или четыре плаванья. Руна с досадой скрестила руки перед собой, как будто пытаясь заслонить свою девичью грудь. Да,