– Да, так было бы гораздо надежнее, – согласился Шаланда.
– Что-нибудь знаешь о тех двоих?
– Об этом лучше поговорить с твоим другом Леонардом.
– Тоже верно.
– Наверняка рыло в пуху.
– Конечно. Поэтому он тебя и об отпуске спросил.
– Если он сунется ко мне с этими авиабилетами, – медленно проговорил Шаланда, шаря глазами по залу в поисках Анцыферова, – я не отпущу его, пока он их не съест без остатка.
– Крутой ты мужик, Шаланда, – проговорил Пафнутьев и придвинул к себе плоский кожаный кошелек. Внутри оказались несколько стодолларовых бумажек, блокнотик с телефонными номерами. – Кажется, все, – проговорил Пафнутьев и, сложив кошелек, легонько похлопал им по ладони. Что-то насторожило его, кошелек вел себя не так, как положено вести себя пустому кошельку из тонкой кожи. Пафнутьев снова заглянул во все отделения и потайные кармашки. Отогнув очередной отворот, он сунул туда палец и, вскрикнув, отдернул его. На пальце показалась капелька крови – в кошельке было что-то чрезвычайно острое. Теперь уже с большей осторожностью Пафнутьев вынул круглую жестяную крышку от консервной банки.
– Вопросы есть? – спросил он.
– Боже! – прошептал Шаланда. – Неужели он?
– Куда ты отправил раненого?
– «Скорая» увезла… К Овсову, конечно.
– Там надежно?
– Пока обходилось, – ответил Шаланда, бросив опасливый взгляд на Пафнутьева. Убеждался не один раз, если спрашивает Пафнутьев о надежности, то не зря, жди беды.
– Подбиваем бабки. – Пафнутьев окинул взглядом разбитые витрины ресторана. Лицо его, освещенное холодным белесым светом зимнего дня, изредка вспыхивало синеватыми бликами от милицейской мигалки. – Подбиваем бабки, – повторил он, но Шаланда перебил его:
– А чего их подбивать? Один убитый, второй при смерти, двое сбежали. Вот и все. Никого не осталось.
– Анцыферов остался, – негромко проговорил Пафнутьев.
– Ты думаешь…
– Конечно. Значит, так… Не теряя ни минуты, дуй к Овсову. У него там неплохо налажено, а ты удвой, понял? Утрой охрану. Похоже, мы схватили за хвост такого зверя, – он постучал пальцем по тонкому кошельку, лежавшему на столе, – такого зверя, что не знаю даже, мы его схватили или сами заглотнули крючок. Похоже, отстрел идет, Шаланда. Большая охота началась. Когда ушел Байрамов, город начали делить заново. А сейчас, видишь… Вовчик Неклясов засветился.
– Будут трупы?
– А как же, – усмехнулся Пафнутьев. – На то он и Неклясов.
– Слышал, Листьина хлопнули?
– Три дня по всем программам мне об этом докладывали. Все боялись, что не проникнусь, не так подумаю, не те выводы сделаю.
– Хороший был парень, – вздохнул Шаланда.
– Бедняков не убивают, сказал классик. Могу добавить: телеведущих тоже не убивают.
– Кого же убили?
– Крупного бизнесмена убрали. Мафиози… Хотя ему это слово, возможно, и не понравилось бы…
– В какую степь поскачем?
– Видел