Я направилась обратно к площади. Руки безвольно повисли по бокам, готовые в любую минуту приступить к делу. Обычно работа для меня подобна танцу. Я ныряю в толпу. Руки только и успевают очищать карманы и срезать кошельки, будто паук ловит в свою паутину зазевавшихся мух. Но я не была настолько глупа, чтобы попытаться отчебучить такое в Саммертоне. Вместо этого я с покорным видом, затесавшись в толпу, обошла вокруг площади. На этот раз я не позволила богатству и великолепию меня ослепить. Я замечала трещины в каменной кладке и облаченных в черную униформу стражников на каждом углу. Теперь невероятный мир серебряных виделся мне куда отчетливее. Я кое-что начинала понимать. Серебряные почти не смотрели друг на друга и вообще никогда не улыбались. Девочке-телекину было ужасно скучно кормить это странное животное, а купцы даже не пытались торговаться. Только красные казались живыми людьми, спешащими мимо медленно вышагивающих мужчин и женщин, хозяев лучшей жизни. Несмотря на жару, яркий солнечный свет и яркие знамена, я никогда прежде не бывала в месте настолько холодном.
Что больше всего меня обеспокоило, так это черные видеокамеры, спрятанные в листве деревьев и в узких улочках. В родном поселке такого добра было немного. Я лично видела такие лишь на постах стражи и на арене. А здесь, в районе рынка, они виднелись на каждом шагу. В их приглушенном гудении мне слышалось упорное напоминание: «Кто-то за всем здесь следит».
Вместе с людским потоком я прошлась по главной улице мимо таверн и кафе. За столиками кафе на открытом воздухе сидели серебряные. Они чванливо потягивали свои утренние аперитивы. Кое-кто смотрел на видеоэкраны, вделанные в стены или свисающие из-под сводчатых арок.
На каждом экране показывали что-то свое: записи старых турниров на арене, последние новости или красочные представления, смысла которых я просто не понимала. Все смешалось в моей голове. Звуки, доносящиеся с экранов, были высокими, режущими слух. В воздухе потрескивало статическое электричество. Не понимаю, как они могут такое выносить. Но серебряные, казалось, были совершенно равнодушны к происходящему. Многие просто не замечали того, что происходит на экранах.
Чертог солнца отбрасывал на меня сверкающую тень. Я поймала себя на том, что опять пялюсь на дворец с благоговейным, глупым восторгом. Высокое монотонное жужжание отвлекло мое внимание. Сначала мне показалось, что я слышу трансляцию с арены, именно с такой какофонии начинается очередной бой, но этот звук был все же другим. Ниже и монотоннее. Особо не задумываясь над тем, что делаю, я повернула голову в сторону, откуда шел звук.
В ресторанчике рядом со мной на всех мерцающих видеоэкранах показывали одно и то же. Это не королевская речь, как часто бывало. На экране возникло лицо дикторши. Даже серебряные замерли и теперь смотрели на экран в гнетущем молчании. Когда резкий