– Нехватка придает достоинства вещам: будь земля на каждом шагу усеяна жемчугом – его начнут топтать, как гальку; Будь фениксов что голубей, – погибнет слава редкой птицы; покрой бальзамовое дерево все горные склоны – бальзам станет плебейской жидкостью; у всех вещей с увеличением числа и массы настолько же падает цена. И наоборот – от нехватки самые низменные вещи бывали драгоценными. Так среди Жаждущих песков Ливии чуточку влаги в руках римского полководца вызывала все общую зависть; при осаде Казилина в цене было безобразное животное, крыса; а это превосходит всякий род безобразия: подлейшие люди часто расцветали от одного отсутствия мужей; примеров не привожу, потому что перо отказывается выводить гадкие имена, да и нужны ли примеры?
– Франческо Петрарка! – блеснула я своими знаниями.
– Да, итальянский мыслитель и поэт.
Мы еще долго разговаривали о поэтах и поэзии, о том, что обычное прискучивает, а редкое захватывает. Я забыла про свой страх, мне было так комфортно в его обществе, он был умен и образован. Подобно тому, как звезды в ясные ночи служат украшением неба и цветы весной – украшением зеленых лугов, так блестки остроумия украшают приятную беседу.
После обеда, мы поехали в парк, гуляли, смеялись и много разговаривали, обо всем: о погоде, различных странах, в которых он побывал и в которые еще хочет поехать, мне на эту тему нечего было ему сказать, о странах я знаю лишь из книжек, единственное, где я бывала – это наша дача в деревне. В общем, вечер удался. Поздно вечером он отвез меня домой.
– Спасибо тебе за чудесный вечер, – на прощание сказала я Матвею.
– Мне тоже очень понравилось быть с тобой, я тебе завтра позвоню.
– Хорошо, до свидания, – сказала я, и вышла из машины.
Не успела я дойти до подъезда, как Матвей меня окликнул.
– Что? – Удивленно спросила я Матвея.
Но вместо ответа, он быстро приблизился ко мне, одной рукой обнял меня за талию и приблизил к себе, я стояла как вкопанная, все во мне замерло, мое сердце бешено колотилось. Вдруг, его кубы коснулись моих губ, и он начал меня целовать, сначала медленно, но с каждой минутой страсть становилась все сильнее и поцелуй становился все горячей. В какой-то момент мы прервались, но эта было на секунду, я почувствовала, как сильно и крепко он прижал меня к себе и с новой силой прижался губами к моим губам. Мои руки обвили его шею, по телу бегали мурашки, и пробивало до дрожи. Я раньше и не знала, что такое бывает. Мое тело обмякло, а мозг вообще перестал существовать в моей голове, его просто по щелчку отключили.
Нежно прервав поцелуй, он положил голову на мое плечо, говоря при этом:
– Что