В это мгновение корабль слегка накренился вправо и в лицо мне ударили брызги, вернувшие мои мысли на неделю назад, в тот день, когда мою ни в чем не повинную персону бесцеремонно окатили водой из ведра, и я мгновенно принял решение.
– Я выбираю мистера Хейвуда, сэр, – сказал я и, несмотря на шум ветра и волн, услышал, как по палубе прокатился сдавленный вдох.
– Что ты сказал? – спросил капитан, поворачиваясь, чтобы смерить меня удивленным взглядом.
– Он ск азал «мистера Хейвуда», сэр, – крикнул кто-то из матросов.
Капитан оглянулся на крик, потом снова повернулся ко мне и прищурился, размышляя. Я выбрал офицера, он этого не ожидал. Капитан полагал, что мой выбор падет на мичмана или на палубного матроса. Но с другой стороны, он сам перед всей командой предложил мне сделать выбор и отменить свое предложение, сохранив достоинство, не мог.
Я еще раз окинул палубу взглядом и увидел стоящего на краю шеренги мелкого паскудника. Лицо его походило на грозовую тучу, прыщи вскипали от правого гнева, он смотрел на меня с такой ненавистью, что я задался вопросом – не совершил ли я только что худшую в моей жизни ошибку?
– Что ж, пусть будет мистер Хейвуд, – наконец произнес капитан и взглянул на названного юного офицера.
– Я возражаю, капитан… – торопливо начал тот, однако мистер Блай возражений и слышать не желал.
– Перестаньте, мистер Хейвуд, попрошу вас не возражать. Каждый член команды обязан исполнять телесные упражнения, и молодого человека вроде вас они должны только радовать. Немедленно выйти из строя. Мистер Берн, вы знаете «Нэнси из Уэйлза»?
– Да, сэр, – ответил, улыбнувшись во весь рот, мистер Берн. – Я и матушку ее знал.
– Тогда играйте ее, – сказал капитан, игнорируя последнее замечание. – Ну же, мистер Хейвуд, сэр, не теряйте зря времени! – воскликнул он голосом старательно добродушным, однако грозящим сорваться в тот же гнев, какой пять минут назад обрушился на мистера Фрейера.
Зазвучала скрипка, капитан громко захлопал в ладоши музыке в такт, и к нему немедля присоединились матросы, однако мистер Хейвуд с мистером Холлом некоторое время продолжали неуверенно стоять друг против друга. Но затем мистер Холл с превеликой учтивостью отступил на шаг, отвесил низкий поклон, сняв шапку и прометя ею по палубе – определив себя тем самым в джентльмены этой пары, и заслужил громкие аплодисменты и хохот своих товарищей.
– Мистер Хейвуд-то девкой стал! – закричал кто-то, и офицер гневно обернулся, готовый наброситься на грубияна, однако капитан помешал ему.
– Танцуйте, мистер Хейвуд! – воскликнул он. – Улыбайтесь и получайте удовольствие.
Мистер Холл танцевал так, точно от этого зависела его жизнь, – руки подняты в воздух, ноги взлетают над палубой и ударяют в нее, исполняя ирландскую джигу, лицо застыло в безумной улыбке, – он понимал, что раз уж ему приходится изображать перед товарищами дурака, лучше заручиться их признанием и тем