Человек. Книга. История. Московская печать XVII века. И. В. Поздеева

выделить несколько десятков имен «постоянных» покупателей. Выше мы уже говорили о том, что они могут быть представителями церковных монастырских библиотек и школ, торговцами, людьми, покупавшими книгу по чьим-то поручениям, и т. д. Среди них мы находим представителей знатных фамилий, известных деятелей того времени. В ряде случаев покупки книг продолжались много лет и на смену умершему человеку в записях продаж появлялись имена его детей или вдовы. Очевидно, речь идет о наличии и пополнении (как сказали бы мы сегодня, «целенаправленном комплектовании») семейных и родовых библиотек, каковыми они в ту пору, как правило, и являлись. И тем не менее для доказательства существования такой библиотеки необходимы прямые свидетельства, которые мы, как правило, и получаем из записей на самих книгах.

      Семейные библиотеки, несомненно, имели в XVII в. люди самого разного социального положения. Ведь книги «про себе» покупали и торговые люди, и рядовичи, и приказные, и служилые, городское мещанство и крепостные по своему положению, но достаточно зажиточные крестьяне. В тех же книгах продаж многократно появляются имена сторожей, поваров, садовников, ситников, низших представителей церковного клира, что лишний раз подтверждает наличие определенного числа всех типов печатных книг, а Часовников и Псалтырей – очень значительного количества – в домах широких кругов посада, расположенных около монастырей и около церквей деревень.

      История и судьба личных библиотек России – тема иного исследования, однако вся история старообрядчества, а также блистательные страницы истории русского библиофильства связаны именно с личными библиотеками, в составе которых дошли до нас многие тысячи редчайших древних изданий. Поразительные явления возникали, когда в одном лице объединялись старообрядческие воззрения и библиофильская страсть, что, кстати, в истории последних трех веков не такая уж и редкость. Достаточно вспомнить библиотеки Е.Е. Егорова, П. А. Овчинникова, нашего старшего современника М.И.Чуванова[103] и многих других библиофилов, собиравших памятники древней печати, являясь одновременно известными представителями старообрядческих общин, в рамках истории которых и сохраняет до сегодняшнего дня свои функции и историко-культурное значение московская дониконовская книга.

      Таким образом, в течение всего XVII в. сотни тысяч экземпляров изданий Московского печатного двора успешно несли свою службу на самых важных направлениях идеологической, культурной, национальной, просветительской, государственной, т. е. всей социальной жизни и духовных поисков своего времени, вызвавшего их к бытию и в значительной степени ими и определяемого. Московские печатные издания, особенно книги для обучения, имели в XVII в. еще одну важную функцию – именно они представляли Россию на Западе, служили реальному ее познанию. Очевидно, почти каждый иностранный «гость» должен был обеспечить и себя, и своих спутников как минимум Азбукой, Букварем, Часовником. И