Лекс поморщился, словно от попавшей на язык кислоты.
– Контролирую только в общем и целом, и не их, а общее состояние дел. Занимаются всем профессионалы, но по совместительству мои родители.
Этого Марина не ожидала, удивления скрыть не удалось.
– Да-да, предки мои, а я как бы владелец, – грустно усмехнулся Лекс, – дед постарался, завещал мне весь этот геморрой, точнее, самую большую часть бизнеса… ай, ладно, давай не будем об этом, – он сделал большой глоток и отставил стакан, очевидно, жалея, что тема о путешествиях трансформировалась в обсуждение неприятных ему подробностей семейных дел.
Марина слегка пододвинула свое кресло и перекинула свои ноги через его колени.
– У тебя загар не слез, – кивнула она, намекая на разницу цвета кожи своей и его, – где загорал в последний раз?
– В Израиле на Мертвом море, – улыбнулся он, – еще в апреле, но, наверное, это волжский загар сверху прибавился. Хоть и крайне редко, но прошлым летом я жарился на городском пляже в Самаре.
– Так и я тоже. Ну как, идем гулять?
Лекс потер небритую щеку здоровой рукой.
– Идем, только я в человеческий облик себя верну сперва.
– Если надо помочь, ты говори, – засмеялась Марина.
Он лукаво улыбнулся:
– Сдается мне, тогда прогулка точно отложится.
Марина убрала свои ноги с его колен и встала.
– Ну, собственно, попозже пойдем, – легко пробежав пальцами по его волосам, она взяла его за здоровую руку и увлекла за собой в дом.
Конечно, со сломанной рукой ни о каких активных видах спорта не могло быть и речи. Лекс это понимал лучше всех. Рука болела даже от самых незначительных нагрузок, будь то плавание на короткие дистанции или встряхивания от песка мокрого полотенца.
Первые несколько дней ушли на изучение спектра развлечений отеля: бар, вечеринки на пляже, бильярд и настольный теннис, где Лекс был только зрителем, Марина же частенько составляла компанию соседям, с которыми они быстро нашли общий язык. Нельзя было назвать это общение дружеским, но оно определенно могло считаться приятельски-партнерским. Дистанция чувствовалась и поддерживалась в равной степени всеми, глобальных непримиримых противоречий не существовало, однако все были слишком разные. Канадцы предпочитали активный отдых, спортивные развлечения, целыми днями пропадали на дайверских экскурсиях, говорили в основном на такие же темы: дайвинг, снаряжение, рифы, спорт. Французы спасали собственный брак, пытаясь вернуть угасшие чувства друг к другу, и вмешиваться в их отношения совершенно не хотелось. Марина и Лекс же просто отдыхали, от зимы и депрессии, от опасений, страхов, горестных размышлений и, самое главное, от людей. Им было хорошо вдвоем. Перекинуться парой фраз с кем-то за завтраком, поиграть в бильярд или теннис, послушать о важности дайверских исследований – это одно, это всего час-полтора в день, остальное время могло принадлежать только им двоим.
Пестрые краски, неправдоподобно яркие восходы и закаты, теплый, ласковый