– А какие к тебе могли возникнуть вопросы?
– Да тут такое дело, товарищ майор…
– Какое такое дело?
– Да вот… э-э… с приятелем я вчера утром встречался, как раз на рыбалке. С Сашкой Ершовым из Третьего Главка [10], вы его знаете, он на днях из ГСВГ [11] прилетел. Кассеты он мне привез, две штуки, агфовские, ну а я их того, случайно в отдел притащил, а потом в Институт. Ну, то есть, неприятно бы было, если бы их на проходной обнаружили.
– Ох, Миша, Миша… неприятно ему. Да уж, тебе неприятно, а мне бы, знаешь, как по башке настучали?.. Старшие, блин, товарищи. Ты чем думал, старлей? Головой или другими местами? Не помнишь что ли, как Виноградов после Олимпиады «итальянский сувенир» у Доллежаля на Красносельской [12] посеял? Там тоже все… случайно вышло.
– Виноват, товарищ майор.
– Ладно. Поздно теперь виноватиться. Дальше-то что?
– Дальше мне выделили место в комнате номер 26, и до 14:00 я работал с архивом. Правда, у них там темно было – деревья за окном слишком густые. Вот и пришлось мне это… света добавить.
– И?
– Кто ж знал, товарищ майор, что у выключателя третья клавиша на розетку завязана? И обогреватель еще этот… дурацкий.
– А вилка у обогревателя, выходит, в розетке торчала?
– Ну… выходит, что так.
– В августе месяце?
– Ну…да.
– Что ж, понятно. Картина ясна… М-да, как тебя только не покалечило, Михаил?
– Да сам удивляюсь, Константин Николаевич. Все окна в копоти, по стене как будто картечью прошли, и силуэт на саже – голова, плечи, даже уши видны, на мои, правда, совсем не похожи.
– Хм, в рубашке, значит, родился. Долго жить будешь.
– Да, повезло. Вот только странным мне кое-что показалось.
– Что конкретно?
– Пластины трансформаторные обожженные, осколки стеклянные. Откуда все это в обогревателе, фиг знает.
– Хм, а ты обогреватель рассматривал? До того как.
– Э-э, нет, не рассматривал.
– Пол в комнате заранее изучил?
– Да нет. Зачем?
– Во-от. Сам признался. Так что никакой мистики. Хотя… в отчете ты о странностях упомянул?
– Нет. Посчитал лишним.
– М-да. Понятно. Ну что ж, надеюсь, Свиридяк этим не заинтересуется.
– Да не дай бог, Константин Николаевич.
– Это точно. Он жук еще тот. Въедливый, зараза, до любого столба докопается. А, впрочем, бог не выдаст, свинья не съест. Так, Михаил?
– Точно так, товарищ майор.
– Ладно, Миша. Я все уяснил. Так что… иди, работай.
– Есть, товарищ майор.
Воскресенье. 29 августа 1982 г.
«…ать! Да что же это такое!?..»
Сознание вернулось, радужное сияние исчезло. Расфокусированному взгляду предстала хорошо прошпаклеванная, окрашенная в салатовый цвет стена.
По стене ползла муха. Жирная. Наглая.