Следует отметить, что С. М. Соловьев, несмотря на свое неприятие протеста как такового, отнюдь не призывал к применению насилия: «…Кровь не проливается даром, она вопиет. Пролитие крови очищает, как свободная жертва; оно осквернит, как дело насилия». По мнению Соловьева, насилие (страсть, гнев, мщение) должны сдерживаться религиозно-нравственными правилами, христианским уважением, любовью к ближнему, страхом Божьим для одних, страхом человеческим для других: «ум часто становится угодником страсти, он внушает гневному человеку, стремящемуся схватиться с врагом: действуй сильнее, истреби зло с корнем, вырежь, выжги, порази толпу ужасом, который бы отнял всякую способность к сопротивлению; тебе предстоит громадная деятельность для благородной цели; есть люди злонамеренные, которые будут ей противиться: истреби их, не оставляй врага в тылу у себя. И вот страсть, гнев получают новую пищу, получают оправдание»3.
Впервые в русской исторической школе системное изложение проблематики протестного движения, как явления социального (включая протестные настроения и протестные действия), изложил выдающийся теоретик русской исторической школы и основоположник «Ecole Russe» («Русской школы») Николай Иванович Кареев в конце XIX – начале ХХ в. В его историологии (теории исторического процесса) нашло отражение осмысление проявления общественных конфликтов, социальных антагонизмов, в том числе в отношении сословий и других социальных групп в условиях гражданского противоборства, включая периоды гражданских войн.
Основные положения историологии Кареева сводятся к следующим заключениям. Социальное движение, происходящее в обществе или в его части, если оно ставит себе определенные цели, вызывается неудовлетворенностью чем-нибудь в существующем строе, в данном укладе жизни. Люди предпринимают те или другие действия для того, чтобы изменить то, что их не удовлетворяет, в желательном для них направлении. Чем больший круг людей тяготится существующим положением и от него страдает, тем напряженнее стремление и энергичнее происходящее движение. С другой стороны, если какое-либо преобразование является желательным в общественной жизни, то большее количество людей это осознает и в пользу этого действует. Данный уклад жизни может многих тяготить и этим вызывать против себя более или менее общее недовольство, вызывать брожение, порождать значительные вспышки протеста. Но даже несправедливый строй не подвергается серьезной опасности,