Она появилась только утром, когда её мужья уже три раза подрались между собой, сломали всю мебель и телевизор выбросили в окно.
Муля зашла к себе домой невозмутимо и благородно, как и подобает царице. Она гладила каждого и нежно шептала на ухо нужные слова. Потом она собрала деньги за потери и выгнала всех из своего дома, дав минуту на размышление.
Неудовлетворённые самцы обнялись и вышли, потому что знали, что Муля вызовет полицию – это было апробировано с каждым мужем раньше. Причём, один из них даже успел отсидеть два года за мордобой Мули.
История Мули вызвала всеобщий восторг – и «Пьяная Луна» зашипел от вожделения и страсти, мести и попранной справедливости.
Отличная история, когда никого не любишь, кроме себя – это была поправка от Германа.
Дамы обиженно встрепенулись – А что тут не так? Надо любить себя, а потом тебя за это полюбят и другие!
Неожиданно в обсуждения ворвалась некая Маргарита, которая объявила себя писательницей женских романов. Она методично и коварно изложила свои мысли в целой статье под названием «Официанты человечества», где мужчинам отводилась роль сырьевой базы цивилизации. От Маргариты пёрло ядом одиночества, которое закрыло Солнце.
Герману ничего не оставалось – нужен был ответ, потому что «зритель уходит». Он попытался уйти от прямого вторжения, но получилось всё равно скомкано и сумбурно.
Германа понесло в атаку попранной гармонии:
«Я не могу написать, что мне понравилась эта статья – здесь нет художественного отражения. Автор эффектно и пламенно хочет выглядеть в своих размышлениях, которым минимум пару веков, Амазонкой из шестого подвига Геракла.
Кстати, о самом подвиге – Амазонки жили между Киевом и Крымом, что недвусмысленно намекает на некую древнюю незаконченную программу. Если делать нечего и хочется блеснуть своей эрудицией среди доярок и пастухов, тогда можно и так выражать свои мысли.
Я не занимаюсь критиканством – это в прошлом, а вот настоящая критика ещё никому не помешала, так как отражает все аспекты перекосов и переборов. Надо научится признавать свои проколы, потому что Вселенная лечит таким образом искажения не свою пользу.
Это я из серии того, что не писатель пишет, а им пишут, и художниками рисуют, и физиками доказывают. Если принять, что ты – просто динамик чужой музыки, тогда такое признание можно расценить как Оскар, где «Себя любимого или любимой» уже нет. Со мной такое случилось – я принял, что мы одна стая и у нас один компьютер на семь миллиардов. Нет, это не значит, что мой лоб в крови от каменного пола церкви – я туда вообще не хожу. Зачем? Я больше не ставлю под сомнения