Музыканты.
Раб – певец. Рабы – танцоры
Мавры и мавританка, танцующие.
Сцена первая
Али, музыканты.
Али (музыкантам). Тсс!.. Остановитесь и ждите здесь, пока я вас позову!
Сцена вторая
Али (один). Так темно, что хоть глаз выколи! Небо сегодня нарядилось в черное, как скоморох, и ни одна звезда не кажет носа. Как глупо положение раба! Никогда он не живет для себя, всегда принадлежит всецело страстям своего господина, подчинен его прихотям и должен считать своим личным делом все, что того тревожит. Вот и мой господин взвалил на меня свои заботы, и так как он влюблен, то у меня нет покоя ни днем, ни ночью. Но я вижу факелы… Это, конечно, он…
Сцена третья
Адраст, два лакея (каждый с факелом в руке), Али.
Адраст. Это ты, Али?
Али. А кто бы это мог быть, как не я? В такой поздний час, кроме вас и меня, никто, я полагаю, не бегает по улицам…
Адраст. И никто также, я думаю, так не страдает, как я. Когда приходится бороться только против равнодушия и строгости той, которую любишь, это еще ничего; тогда остается хоть отрада слез, свобода вздохов… Но не иметь возможности говорить с той, которую обожаешь, не иметь возможности узнать от красавицы, угодна или неугодна ей любовь, вызванная ее очами, – вот, по-моему, наибольшее горе… И на него обрекает меня несносный ревнивец, который так тщательно оберегает мою очаровательную гречанку и не делает ни шагу без того, чтобы не тащить ее за собой!
Али. Но в делах любви есть много способов разговаривать, и мне кажется, что ваши и ее глаза довольно наговорили друг другу за эти вот уже почти два месяца…
Адраст. Правда, что мы часто говорили глазами друг с другом; но как знать, верно ли каждый из нас истолковывал этот язык взглядов? И как мне знать, в конце концов, понимает ли она все, что ей говорят мои взгляды, и говорят ли ее взгляды то, что мне иногда в них чудится?
Али. Нужно найти какой-нибудь способ переговорить друг с другом по-иному.
Адраст. Ты привел музыкантов?
Али. Да.
Адраст. Позови их сюда! (Один.) Я велю им здесь петь до утра и посмотрю, не появится ли красавица где-нибудь в окне…
Сцена четвертая
Адраст, Али, музыканты.
Али. Вот они. Что им петь?
Адраст. То, что они считают самым лучшим.
Али. Пусть пропоют трио, которое они мне недавно пели.
Адраст. Нет, это не то, что мне нужно!
Али. Ах, господин, там прекрасный бекар!
Адраст. Это еще что за прекрасный бекар?..
Али. Ах, господин, я сторонник бекара… И вы знаете, что я в этом кое-что смыслю… Бекар меня восхищает; без бекара нет смысла в гармонии. Вот послушайте это трио!
Адраст. Нет, я предпочитаю что-нибудь нежное и страстное, что-нибудь, что погрузит меня в томные мечты…
Али. Я вижу, что вы за бемоль. Но есть возможность удовлетворить нас обоих. Пусть они пропоют сценку из комедии, которую репетировали при мне. В ней два влюбленных пастуха, охваченных любовью, приходят каждый отдельно в лес изливать свои жалобы в бемоле, а потом рассказывают друг другу о жестокости своих возлюбленных. А затем приходит веселый пастух и с очаровательным бекаром смеется над их слабостью…
Адраст. Я согласен. Послушаем.
Али. Вот как раз место, которое может служить сценой, а вот и два факела, чтобы осветить представление…
Адраст. Стань у этого дома, чтобы при малейшем шуме, который произойдет за стенами, я велел бы убрать факелы!
Отрывок комедии, пропетый и сыгранный тремя музыкантами, которых привел Али.
Первый музыкант
(изображающий Филена)
Если мрачный мой рассказ
Вдруг лишит покоя вас,
Скалы, вы не будьте гневны!
Жребий мой, увы, плачевный
Тронет сердце даже скал…
Я от мук и бед устал…
Второй музыкант
(изображающий Тирсиса)
С приближением денницы
Пташки весело поют,
А страданий вереницы
У меня в душе встают.
Я попал к невзгодам в плен,
Милый мой Филен!
Первый музыкант
О Тирсис, любимый друг!
Второй музыкант
Тяжки мне мученья плена!..
Первый музыкант
Я