Гейнрих фон Офтердинген. Новалис

зрителей, и самому королю казалось, что его куда-то уносит небесный поток. Такой песни никто никогда еще не слышал, и всем казалось, что среди них появилось небесное создание, тем более, что юноша как бы становился во время пения все более прекрасным, а голос его все более мощным. Воздух играл его золотыми кудрями. Лютня оживала в его руках, и взор его погружался, точно опьяненный, в более таинственный мир. Детская невинность и чистота его лица тоже казались неземными. Но вот дивное пение кончилось. Старые певцы прижимали юношу со слезами радости к груди. Тихий, глубокий восторг охватил присутствующих. Король взволнованно подошел к певцу. Юноша скромно упал к его ногам. Король его поднял, сердечно обнял его и сказал, чтобы он сам себе назначил награду. У него вспыхнуло лицо, и он попросил короля выслушать еще одну песню и тогда ответить на просьбу. Король отступил на несколько шагов и чужеземец начал:

      «Пути певца – труды без счета,

      Он платье о терновник рвет,

      Проходит реки и болота,

      И помощь – кто ему пошлет?

      Все безнадежней, бесприютней

      Певца усталая мольба.

      Еще не расстается с лютней,

      Но тяжела ему борьба.

      Мне грустный был назначен жребий,

      Пустынна вкруг меня земля,

      Я всем пою о светлом небе,

      Ни с кем веселья не деля.

      Своим уделом весел каждый

      И жизни рад – через меня;

      Но жалок дар их: встречной жаждой

      Не примут моего огня.

      Легко со мною разлученье,

      Как с маем, улетевшим вдаль;

      Когда он тает в отдаленье,

      Кому растаявшего жаль?

      Они просили только хлеба

      А знать, кто сеял – нужды нет;

      Я в песнях сотворил им небо

      В молитве их найду ль ответ?

      Я чувствую: волшебной властью

      Окрепли слабые уста.

      Ах, отчего их дивной страстью

      Любви не окрылит мечта?

      Не вспомнит ни одна о бедном

      Пришельце из чужой страны;

      К его молениям бесследным

      Сердца, как раньше, холодны.

      Он падает в густые травы,

      В слезах пытается заснуть;

      Но гений песен величавый

      В стесненную нисходит грудь:

      Забудь, забудь, что ты унижен,

      Не вечны слезы на лице,

      Чего в стенах не встретил хижин,

      Тебе предстанет во дворце.

      Конец томленьям и урону,

      Судьба нежданная близка.

      Венок из мирта, как корону,

      Наденет верная рука.

      К престолу славы властным словом,

      Счастливый, призван ты один;

      Певец по ступеням суровым

      Взошел, как королевский сын».

      Когда он дошел до этого места в своей песне, присутствующих охватило странное волнение, ибо при последних строфах вдруг появились и стали за певцом никому неведомые