Таким образом, мы оказались в точке своеобразного перекреста: с одной стороны, сама наша цивилизация продолжает по инерции усложняться и требует всё более и более изощренных умов (для разрешения ее всё возрастающих внутренних противоречий), с другой стороны, из-за того, что здесь и сейчас «всё хорошо», изощренным умам совершенно незачем появляться – нет естественной, порождающей интеллект силы. И теперь мы по сути в заложниках: в тот момент, когда интеллектуальный ресурс стал нужен нам так, как никогда прежде, сама система перестала производить условия, необходимые для его генерации.
Если бы наш интеллект был ресурсом биологического происхождения, подобно сексуальному желанию, инстинкту самосохранения, потребности в принятии и поддержке, то, конечно, никакой проблемы бы не возникло. Но интеллект – это производное социальной практики конкретных индивидов: оставьте маленького ребенка на попечение волкам – и никакого Sapiens'a вы из него не получите. Да, такой «Маугли» будет хотеть жить и совокупляться, ему будет важно чувствовать себя полноправным членом стаи, но, в отличие от героя киплинговской сказки, он не произведет из себя ни речи, ни языка, ни тем более человеческого мышления. Его интеллект будет интеллектом дементного больного, или, точнее говоря, интеллектом кроманьонца, чьим мозгом, если лишить нас «культурного налета», мы, в действительности, и обладаем.
Обосновывать важность и ценность человеческого интеллекта, казалось бы, странно – все вроде бы и так это понимают. Но уверены ли мы, что заметим постепенное исчезновение интеллекта – его истончение, уплощение, деструкцию, если вдруг это начнет происходить? Боюсь, что нет, потому что еще одной важной особенностью интеллекта является неадекватность его оценки носителем данного интеллекта. Попросите знакомого психиатра – пусть он сводит вас в психоневрологический интернат (или устройтесь туда волонтером), и вы с удивлением обнаружите там массу олигофренов (лиц, страдающих умственной отсталостью), которые страшно бахвалятся своей сообразительностью и считают себя намного умнее других.
Да, изнутри самих себя мы не можем адекватно оценить собственный интеллект – его качество, действительные возможности или состояние. Мы всегда думаем, что наш интеллект – о-го-го какой, и уж точно «выше среднего». И это классическая иллюзия «самооценки интеллекта». Поэтому, если совокупное человечество вдруг по каким-то причинам (например, из-за особенностей той информационной среды, в которой существуют наши мозги) начнет его терять, мы этой утраты просто не заметим. Нам некому будет на нее указать, а мы – сами по себе – её не увидим. Люди умудряются массово предаваться фашизму и религиозному исступлению, так что, поверьте, всеобщее впадение в глупость не выглядит на этом фоне чем-то из ряда вон выходящим.
Причем определенные потери на этом фронте мы уже понесли, о чём