Расследованный поцелуй. Александр Рогинский

мама говорила: работать надо на Севере, а отдыхать на Юге. Вы меня слышите?

      – Слышу и сочувствую.

      – Ну вот и хорошо. Как у вас в номере?

      – Гнусно.

      – М-да. Наши гостиницы еще не достигли европейского уровня.

      – Они, по-моему, вообще еще ни до какого уровня не достигли.

      – М-да, – снова сказал Езерский. – Однако, я хотел бы видеть вас у себя, чтобы наметить, так сказать, план общих действий.

      – Знаете что, Петр Григорьевич, давайте совместим приятное с полезным. Я ехал в таком поезде, который ничуть не лучше вашей гостиницы. Представляю, что и в ваших апартаментах не слаще.

      – Вы мудрый человек, – сказал обрадованно Езерский. – Хрен редьки не слаще. У меня и местечко есть одно, где в прохладе можно посидеть. Сейчас я за вами приеду, а заодно и прихвачу дело Якова Демова.

      – Откуда вы знаете, что оно меня интересует?

      – Мы все знаем, когда надо, – загадочно сказал Езерский.

      – Условие только одно, – сказал Мирославов, – я плачу.

      – Обижаете, – соглашающимся голосом сказал Езерский. – Мы как хозяева…

      – Я жду, – сказал Мирославов.

      И подумал, что сделал благое дело, вытащив осатаневшего и наверняка после бодуна полковника на вольницу. Там он будет в своей среде. И в такой обстановке можно рассчитывать даже на откровенность.