– Владимиром меня зовут, а фамилия Угодин. Корефан я этого вот охламона, – он кивнул на Сашку, – а заодно и лесник соседнего участка.
Тут его нос смешно зашевелился – Угодин учуял запах, пробившийся из-под земли.
– Это что? – повернулся он к той стороне дома, откуда и донесся аромат готовившейся дичи.
– Глухарь, – честно признался Свет, и повернулся к Сашке, – а второй в холодильнике – завтра супчик сварим.
Насчет супчика у Сашки были большие сомнения; ни лука, ни картошки в доме не было. А потом его задумчивая гримаса сменилась тревожной.
– Что, корефан, зассал, – хлопнул ему по плечу Володька, – боишься, что егеря набегут?
Он не стал дожидаться ответа коллеги, повернулся к Свету с хитрым прищуром:
– А ты егерей не боишься?
Охотник это слово слышал впервые, но сейчас почему-то представил себе багроволицего барона Рагона и его угрозы по поводу добытого Светом оленя. Еще он вспомнил, как лихо отсек и барону и его братьям гигантские уши, лишив фамильной «гордости».
Потому он и ответил, широко улыбнувшись:
– Не боюсь. А набегут – уши отрежем.
– Вот это по-нашему, – еще шире улыбнулся пожилой лесник, – если ты еще и пьешь так же…
– Нет! – твердо прервал его охотник, – я совсем не пью. Зарок дал.
– Зарок это хорошо, – совсем разулыбался Угодин, – зарок это святое.
Бутылки в сумке опять звякнули; по сморщенному лбу Угодина было видно, что он сейчас делит их содержимое по-новому.
До полной готовности глухаря по прикидкам охотника было не меньше получаса, и он решительно пресек попытку двух лесников прямо сейчас начать процедуру знакомства. Его рука обвела плавным жестом гору из дров и уткнулась в темный проем сарая. И Угодин, к его удивлению, тут же поддержал охотника.
Сашка с трудом выпрямил спину, к которой тут же прилипла мокрая рубаха, и с удивлением посмотрел туда, где еще недавно его пугал дровяной Монблан. Теперь все дрова лежали внутри, уложенные в аккуратные поленницы и надежно укрытые от дождя.
– Новому хозяину кордона будет чем топиться ползимы, – почему-то с гордостью подумал он и вздохнул, глянув на Света, – этот точно здесь не останется.
Все-таки ему хотелось оставить дом, пусть не родной, в хороших руках. А Свет уже скрылся за углом, и мощный аромат готового мяса заполнил все вокруг. Теперь хищно повел носом и Сашка. Такого зверского голода он не испытывал очень давно. Немудреный стол накрыли прямо на улице. Венцом пира был, конечно, глухарь. Хотя у Угодина, наверное, было другое мнение… Глухаря всем троим хватило, а две бутылки водки под разговоры ушли еще быстрее. Разговоры, кстати, были весьма полезными. Владимир, к удивлению Света, совсем не расспрашивал его о далеком мире, ограничившись одной фразой, которой он оценил практичность такой информации: «Брехня