День шел на убыль. По пыльной дороге с ярмарки возвращались селяне: кто на подводах, кто на своих двоих. Анна с убранными в венчик косами, с пестрой шалью поверх белой блузки стояла чуть в стороне, поджидая сына, которого отправила погулять вместе с Марией, матерью его закадычного друга Тольки. Вон и они! Пацаны все еще резво носятся друг за другом, а Мария с пустой корзиной идет под руку с мужчиной. «Муж!» – догадалась Анна, вспоминая причаливший поутру баркас. Поздоровались. Муж Марии оказался мужчиной в годах, а может, это усы и борода, скрывающие пол-лица, делали его старше, но и взгляд моряка был таким пронзительным, что Анне стало не по себе. Молодые так не смотрят! Те по фигуре скользнут, ухмыльнутся, а по глазам без труда их похотливые мысли прочитаешь. С такими Анна не церемонилась, отшивала парой слов. А тут стушевалась, отвела глаза. Во взгляде боцмана сквозил интерес другого плана.
– Так, значит, ты та самая Анна… – не спрашивал, а изучал ее бывалый моряк.
– Меня зовут Анна, а та самая или нет, я не знаю, – все же отрезала.
– Да ты не бойся, я с добром, Мария вот рассказала, что вдвоем с сыном живешь…
Анна обняла подбежавшего сына, вскинула голову.
– А мне бояться нечего, а коли с добром, то спасибо.
Она поклонилась, живо так, глядя на Марию – ей спасибо предназначалось, за сына, – и пошла к своему одинокому дому.
– Анна! – Мария окликнула ее, одарив мужа недобрым взглядом.
– Да постой ты, гордячка, – боцман, словно извиняясь, крикнул вслед, – работа есть, мы ж с уловом вернулись!
Анна остановилась, вполоборота взглянула на боцмана.
– Тот-то же! – усмехнулся он в усы. – Завтра поутру приходи.
На том и расстались. Но встревожили Анну слова, а более всего изучающий взгляд моряка. Вспомнилась свекровь. Та, когда Василий привел ее в дом, взглядом так и сверлила, даже не стараясь скрыть своего недовольства. Ревновала к единственному сыну, думала, век с ним вдвоем проживет. А не вышло. Ни ей с ним, ни Анне. Сразу после свадьбы ушел Василий на войну, да сгинул там. Без него Лешка родился. Свекрови бы радоваться, вот оно – продолжение рода, живая память о сыне! Но и внук не смягчил сердце заносчивой женщины. В конце концов, не выдержала Анна, собрала нехитрый скарб и ушла. Родных у нее, кроме дядьки Терентия, не было, к нему и подалась. А как пришла, то узнала, что теперь и его нет, только вдвоем с сыном они на всем белом свете и остались. Но люди в рыбацкой деревушке не прогнали ее, напротив, разрешили в доме Терентия жить, в работе не отказывали.
– Леш, ты не знаешь, улов-то большой? – спросила у сына за ужином.
– Не-а, – встрепенулся он.
Мальчик клевал носом, в полусне тыча ложкой в тарелку. Анна улыбнулась.
– Иди