Его глаза загораются снова, он испускает небольшое рычание – как у маленького львенка.
– Холод, ветер, волны в горле – и так в течение нескольких дней и ночей… Сражаться! Убивать рыбу!
Убивать рыбу… Я не отвечаю. Я не знаю, что сказать. Мы возвращаемся в тепло. Мужчины пошли спать. Жена шкипера ест. Наблюдатель молчит. Красивая девушка пьет чай. Они заставляют меня рассказать им о Франции.
– Мы говорим, что американцы – это большие дети, – говорю я.
Глаза Джейсона снова вспыхивают под прозрачными ресницами.
– Хотя те, кто с Аляски, самые дикие дети! – И он засмеялся, клацнув зубами, как будто собирался укусить. – «Азартный» должен прибыть очень поздно ночью, – сказал он. – Я отвезу тебя в больницу. Я возьму тебе выпить Белого русского коктейля, он так хорош «У Тони»… в другой раз, мой друг. Я обещаю.
По прибытии в порт мы берем такси. Водитель филиппинец. Его черные глаза блестят в темноте.
– Рыбалка была хорошая? – спрашивает он.
Радио потрескивает в фоновом режиме: это называется для другого мира.
– Не так уж плохо, – отвечает Джейсон, – больше чем двадцать тысяч фунтов на этот раз. Но моя подруга была ранена. Она должна поехать в больницу. Там ее быстро вылечат, в ней нуждаются на борту судна.
Я улыбнулась в темноте. Мы путешествуем по городу среди огней – бары светятся. Такси въезжает между рядами высоких деревьев. Небо над нашими головами. Я сжимаю свой спальный мешок между ногами, мой бумажник у меня в руках. Я узнаю грунтовую дорогу, ведущую в помещение, туда, где мы работали на линии. Такси замедляется, поворачивает налево, мы видим белое деревянное здание на краю леса, освещенное двумя фонарями. Джейсон не против, чтобы я заплатила.
– До свидания, мой друг, – говорит он шоферу.
– Вот и вы наконец. Мы начали беспокоиться.
– Когда я смогу вернуться рыбачить?
Меня положили на стол. Две медицинские сестры долго рассматривают мою руку, ощупывают узлы в подмышках. Мне делают инъекцию антибиотиков.
– Вы полагаете, я смогу завтра отправиться в море?
Женщины улыбаются.
– Посмотрим… Давно было пора обратиться к нам. Действительно, надо было побеспокоиться. Заражение крови, от этого можно быстро умереть, вы знаете это?
– Да, я знаю. Но сколько времени вы меня собираетесь держать здесь?
– Возможно, два или три дня, – отвечает одна из медсестер.
– Скажите, это правда, что вас бросили в воду в спасательном жилете, чтобы вы добрались от одного корабля к другому? – спрашивает другая.
Включили радио. Рыбья кость хвостового плавника осталась воткнутой в кость на дюйм.
– Надо, чтобы прошла инфекция, прежде чем ее вытащить, – говорит врач.
В этот вечер я не пойду пить Белый русский. Джейсон ушел. Я одна в комнате, лежу под белыми и очень чистыми