Все остальные участники «придворного балета», молча, наблюдали за сценой прелюбодеяния двух вельможных господ. Руки многих мужчин потянулись к талиям и задам рядом стоящих, баловниц.
Вдруг на середину зала вышел высокий мужчина в светлом парике и длинном камзоле, расшитом золотыми галунами. Это был – церемониймейстер. Он стукнул по полу длинным узорчатым скипетром.
– Вельможные дамы и господа, минуту внимания, – прозвучал торжественный голос, – двое из наших гостей раньше времени предались плотским утехам. Не будем им мешать. Готовое пролиться – пусть прольется; готовое взять семя – пусть похвалу воздаст и будет плодородным. Танцуем фарандолу[39] – наш последний танец. Распоряжение ее Величества: кто проходит круг, тот может предаваться сладкому соитию. Пусть меч последнего, ворвавшись в лоно ножен, замкнет весь танцевальный круг.
Послышался гул одобрения, яркие улыбки вспыхнули на лицах тех дам, которые были без масок. Ударили литавры, запиликали скрипки и валторны. Невидимый оркестр заиграл веселую фарандолу. Церемониймейстер кинул газовый платок ведущему танцору, и все пары в быстром темпе, взявшись за руки, пустились в залихватский пляс. Этот танец напоминал игру в «ручеек» или причудливую цепочку.
Владимир парил над танцующими. Ему нравился этот живой, заразительный танец. «Эх, может отбросить все приличия и присоединиться к веселым вертунам?» – подумал он, и решил было опуститься на пол. Но в последний момент отчего-то передумал: «Пожалуй, не стоит. Кто их знает, примут ли они меня в свое общество? Ведь я даже никем не представлен. Да и наряд у меня не подходящий для бал-маскарада. Как-нибудь в другой раз».
Но и танцующие не стали слишком долго утруждать себя фарандолой. Владимир присмотрелся к веренице «версальских топтунов». Теперь все дамы и кавалеры двигались по паркету полностью в обнаженном виде. «Быстро же они разоблачились, черт возьми! Куда только испаряется вся одежда в этом бесовском доме?» – размышлял он с раздражением. – Гляди-ка, засверкали телесами… Голозадые срамники. Мудя скачут, аж прихлопывают. А бабищи-то ихние, вон какие сытые попрыгуньи… Титьками пудовыми трясут – хоть бы постеснялись. Не дамы, а потаскухи. Фу, смотреть противно».
Первая пара танцоров, проскакав круг, шумно и тяжело дыша, повалилась прямо на пол.
Дородная девица подняла толстые ляжки и впустила в себя внушительный член своего солидного партнера. И пошел совсем иной танец. Полные руки женщины