Каблуки яловых сапог простучали по деревянным ступенькам, скрипнула голубая калитка, Владимир оказался на улице. Местами курился все тот же серый туман. Его пары окутывали землю неоднородно, создавая серые воздушные островки. Эти воздушные островки плавали на разной высоте. Ноги осторожно ступили на дорогу, покрытую мелким терракотовым гравием. «Полин сказала, что живет недалеко от меня. Надо повернуть направо, пройти два дома, и будет ее жилище», – рассуждал он.
Он шел медленно, озираясь по сторонам. Было очень тихо. Вокруг стояли все те же странные деревья, которые он встретил в начале своего прибытия. Березы и рябины перемежались с островерхими кипарисами, красно-ствольными, похожими на раскрытые зонтики, пиннами, и веерными кокосовыми пальмами. Все выглядело статично и бутафорски искусственно. Противоположный край дороги просматривался очень слабо – сквозь плотные клубы тумана выглядывали кусты, деревья, дальше них мрело лиловое поле. Край поля венчал темный, едва различимый лес.
Все так же поражало отсутствие даже малейшего ветерка. Позади захрустел гравий – послышались чьи-то шаги. Он обернулся. За спиной никого не было. Шум тут же смолк. Он двинулся дальше – звуки странных шагов прозвучали еще явственней. Он снова оглянулся – опять никого. В пустом пространстве раздалось чье-то бормотание, возня – кто-то невидимый смачно высморкался, а после раздался довольно грубый, раскатистый смешок. И этот невидимый господин (судя по звукам, они принадлежали существу мужского пола) прошел мимо Владимира, бесцеремонно толкнув его шерстистым и увесистым боком. Махнев потерял равновесие и свалился на дорогу. Невидимка загоготал еще громче и побежал вперед. На пустой дороге обозначилась цепочка следов. Но это были не человеческие следы. Отпечатки на гравии напоминали огромные львиные лапы. Владимиру стало не по себе, он внутренне сжался. «Каким же чудовищем окажется этот монстр, если он решится визуализировать свою личность?» – прикинул он с тревогой.
Невидимый монстр убежал далеко вперед, теперь его шаги напоминали топот копыт. Владимир снова поежился и устремился вперед. Пройдя мимо густых, тропического вида кустов, он невольно засмотрелся на гигантских стрекоз. Те шумно парили меж ярких цветочных гирлянд. Присаживались на бархатные, гиацинтовые цветки и замирали, глядя на мир огромными полукруглыми сферами. Их выпуклые глаза, переливаясь всеми цветами радуги, были похожи на цветные зеркала. Отчаянное любопытство подстегивало Владимира рассмотреть ближе этих величавых летуний. Он наклонился к одной из стрекоз. Круглый, слюдяной глаз, словно в зеркале отразил его лицо, исказив красивые черты в овальную, удлиненную форму с вытянутым носом. Подобное отражение можно увидеть всякий раз, если посмотреть в хорошо начищенный, пузатый чайник или самовар. Владимиру стало смешно, и он невольно фыркнул, зажав рот ладонью. Стрекоза моргнула купоросным веком в обрамлении длинных