– Само собой, – собеседник тоже не обратил внимания на фамильярность. – Не думаешь же ты, Берта, что была у него одна-единственная? У него таких девочек для криминала и удовольствий пруд пруди. Он у нас давно находится в разработке. Твой дружок организовал бесперебойный конвейер по продаже ворованных картин за рубеж, таская чужими руками каштаны из огня. Сам он ни разу не сунулся в квартиру жертвы и потому был чист. Он использовал таких, как ты, девочек-ромашек, воровавших картины и время от времени попадавшихся на кражах, ни разу не назвавших его имени, ибо Лагидзе прекрасный психолог и умеет манипулировать подружками. Твой абхаз погорел на Саврасове. Уж очень большой куш пообещали. Заказчик – кстати, наш осведомитель – требовал передать «грачей» до конца недели, потому что уезжал в Европу. Найти и обучить новую дурочку у Лагидзе не было времени. После того как тебя взяли, Адгур отправился на дело сам, и вот тогда-то мы и замели его с поличным. Так что тебе, Лиса, еще повезло, другие девицы до сих пор на нарах чалятся. Итак, повторяю вопрос: чем думаешь заняться?
– Что ты хочешь от меня услышать? – устало спросила я, опустошенная откровениями капитана.
– О дальнейших планах, разумеется.
– Запрусь в своей комнате с книгами, – я даже передернулась от подобной перспективы, – буду в институт готовиться.
– Любопытно. В какой же? В Суриковку? Или в Строгановский? Ты же у нас художник!
– В Школу-студию МХАТ, – буркнула я. – В душе я трагическая актриса.
– Тоже дело, – кивнул капитан. – У тебя получится, таланта тебе не занимать. Коллекционер Беркович, которого ты пришла обворовывать, до сих пор не может поверить, что такая славная барышня – и вдруг воровка. Главное, Берта, – найти свое призвание. Взять мою Танюшку. В университете на юридическом учится, довольна. Пойдет по моим стопам – станет следователем. А в Оленьку у нее замечательный голос. Под гитару поет – заслушаешься.
Из долгих бесед во время допросов я успела узнать, что Олег Андреевич Сирин под внешней суровостью и даже некоторой жестокостью боготворит жену и дочку. Все наши разговоры рано или поздно обязательно сворачивали на Оленьку и Танюшку. Он даже показывал мне фотографии миловидной блондинки среднего возраста и приятной полноты с очаровательными ямочками на щеках и светленькой, коротко стриженной девушки с наивными серыми глазами в пол-лица, взирающими на мир из-под трогательной челки. Судя по тому, что Оленька и Танюшка позировали в горнолыжных костюмах, снимаясь на фоне одного и того же пейзажа, снимки были сделаны во время совместного отдыха. Были подобные снимки с морского побережья, из подмосковного дома отдыха и с каких-то концертов и фестивалей. И везде отец, мать и дочь отдыхали вместе, улыбались и радовались жизни. Поэтому людей, которых судьба не осчастливила таким богатством, как крепкая и дружная семья, Олег искренне жалел и старался сделать так, чтобы эти обездоленные влились в их коллектив, сделавшись их общими друзьями.
– Мы