Когда Лариса только-только сбежала, находились советчики, уверявшие, что если бы Маслов женился, то было бы лучше для сына, ведь мальчишке необходима забота и ласка. Хотя Константин Вадимович и разъезжал по миру, надолго покидая дом, особой необходимости в супруге не видел, ибо Макса воспитывала бабушка. Правда, энергичная и шумная Нина Федоровна много времени уделяла работе в хирургической клинике, заведуя отделением и проводя по две операции в день. Когда настала пора идти в школу, мальчика отправили в интернат с углубленным изучением иностранных языков, и материнская забота окончательно стала ему без надобности. Затем Максим поступил в университет и, снова предоставленный самому себе, поселился в общежитии.
И только теперь, вступив в самостоятельную жизнь, перебрался в семейное гнездо в Загорянке, да и то не сразу. Сперва он жил в одной из многочисленных отцовских квартир, но уже через месяц самостоятельного проживания обострился нажитый еще во время учебы гастрит, и Маслов-старший, вдруг вспомнив о родительском долге, настоял, чтобы юноша перебрался в Загорянку. Дом был большой, и всем в нем хватало места. За порядком присматривала экономка Светлана, готовила кухарка Наталья, а вышедшая на пенсию бабушка следила за режимом дня, и три заботливые женщины не оставили гастриту Макса ни единого шанса. И вот наконец настал день, когда выросший сын привел в дом невесту.
И вот Викуся внезапно постучала в его комнату. Не дав девушке упасть, Константин Вадимович подхватил стройное сильное тело юной подружки Макса, от которой так сладко пахло ванилью и ландышем, увидел ее упругую молодую грудь, выглядывающую в вырез халата, и вдруг представил, как хорошо должно быть с ней в постели. Но, как человек порядочный, отогнал от себя греховные мысли и, взяв бедняжку на руки, понес к дивану, на котором частенько отдыхал от утомительных бумажных дел. Уложив занедужившую на прохладную кожу дивана, поспешил в ванную, к шкафчику с медикаментами, рассчитывая отыскать жаропонижающее. Но аспирина, как назло, не оказалось, хотя Маслов отлично помнил, что совсем недавно ему под руки попадалась свежая пачка. И вдруг он поймал себя на мысли, что в глубине души даже рад пропаже лекарства, ибо теперь с полным правом может снять с Викуси тонкий халатик и растереть ее тело водкой, как делала мама, когда он болел.
Маслов вышел из ванной комнаты и увидел Викусю, метавшуюся в бреду. Халат с драконами распахнулся, выставив напоказ ее бедра, затянутые в бикини цвета иранской бирюзы – должно быть, девочку свалил недуг сразу же, как только она вернулась от бассейна – бедняжка даже не успела переодеться. Не мешкая, Константин Вадимович вынул из бара бутылку виски и, плеснув спиртное на ладонь, осторожно, точно боясь обжечься, провел рукой по обнаженному смуглому животу. Водя ладонью по загорелой бархатной коже девушки, он все больше и больше увлекался, тем более что Викуся всем телом