После этого я поняла, что гадание – это самопрограммирование. Никогда нельзя сидеть сложа руки и ждать чуда, а нужно жить, веря в себя и в то, что судьбу можно менять, хотя бы наперекор этим гаданиям.
Я решила больше не гадать. Я знаю, что будет тяжело, так как очень привыкла и втянулась. Но понести за это наказание намного страшнее и сложнее. Несчастливая личная жизнь при возможностях намного шире, чем у других, не стоит минутного ликования по поводу светлого будущего.
Надеюсь, у меня еще есть время искупить этот грех и наладить свою жизнь.
Я гадала, моя мама постоянно бегает к гадалкам, и ни одно гадание не закончилось хорошо для нас. Я в тридцать лет не имею ни семьи, ни парня. Все, что посылалось свыше по судьбе, было жестоко и жестко уничтожено гаданиями и гадалками.
Нам всегда любопытно узнать, а что будет, так вот, я вам хочу всем сказать, что будет, если вы обратитесь к гадалке или будете гадать на себя и своих близких. Будет только плохое!
Гадание – от слова «гадость». Берегите себя!
Гадать я начала лет в тринадцать. Время такое было – 90-е годы. Сплошные астрологи, предсказания, магия, школы экстрасенсорики. Присутствие чего-то необычного, потустороннего в жизни окутывало действительность романтическим флером. Моя родственница по отцовской линии была колдуньей, бабушка занималась гаданиями и спиритизмом, отец – врач, профессиональный гипнотизер. Я научилась гадать на картах профессионально, предсказывая не только любовь и отношения, но и серьезные события. Мои предсказания сбывались с удивительной точностью. Как-то мать поехала к известному экстрасенсу, и та, увидев мое фото, заявила, что я – сильнейший программист, вся в отца, умеющая программировать любого человека на любой результат. Эти слова польстили моему самолюбию. Вот только заметила, что молодые люди, на которых я гадаю, постепенно уходят из моей жизни. А рядом остаются именно те, на которых я ни разу не гадала.
Лет в шестнадцать мы с подругами занялись спиритическими сеансами. Все хотели узнать будущее. Конечно же, «духи» (а точнее, бесы) ничего дельного нам не поведали. Мне обещали шесть