Навозной найден? Разве крест – не крест?
И золото – не золото? – И мало
Святой воды / У вас церквей, что ль, чтобы освятить?
В словах Авроры в третьей картине при публикации «Театра» был избран второй вариант («У вас церквей, что ль, чтобы освятить?»), правда, напечатан с ошибкой («у нас» церквей). По смыслу как будто одно и то же, но еврей не мог сказать «у нас» церквей, ведь он же верит в своего ветхозаветного бога!
Потом еврей, обращаясь к Авроре, говорит ей: «Это значит, / Что счастлив будет Ваш супруг». В публикации «Театра» со строчной буквы, у Цветаевой – с заглавной, он проявляет уважение к Авроре. Дальше в его же реплике, обращенной к Авроре, слово «лишь» в публикации «Театра» по смыслу заменено на «хоть»:
Клянусь вам честью, провались на месте
Я в чан крестильный, если я лишь миг <…>
Судя по комментарию, приведенному после текста поэмы, пьеса готовилась к публикации А. С. Эфрон и А. А. Саакянц. Видимо, А. С. Эфрон сама добавила в пьесу недостающее слово «поглотил» в третьей картине (третий стих):
Амур, (сжигая)112
Как огонь свечи
Его пожрал, смотри, старик, чтоб так же
Не <поглотил – ред. А. С. Эфрон> тебя огонь костра
Святейшей инквизиции.
В этом стихе в «Неизданном» – лакуна, как в тетради поэта.
Неверно прочитано слово в монологе Венеры в «Неизданном» и в «Театре»: спицы названы «плясовицами»113, тогда как в авторском тексте – «плясовницы»:
Спицы, спицы, плясовницы,
Спицы, быстрые девицы!
Я б сама пустилась в пляс,
Каб по швам не разошлась!114
Позже, живя за границей, Марина Цветаева по-настоящему пристрастится к вязанию. Метафорический образ спиц-плясовниц – напоминание о танцующей душе поэта: «Я знаю кто я: Танцовщица Души»115.
Сопоставив два опубликованных текста пьесы с авторской тетрадью, можно сделать вывод о насущной необходимости нового издания, с опорой на рукопись Марины Цветаевой.
Событие природы в лирике 30-х годов
Природа неизменно права,
только человеку
присущи
ошибки и заблуждения.
Глава первая
ДАГЕРРОТИП ДУШИ
Природа в цветаевской лирике 30-х годов, ввиду почти полного отсутствия эротической темы, оказывается вместе с темой творческого ремесла темой самой насущной. Жизнь воспринималась адом, природа ― райским садом, была СОБЫТИЕМ, НОВОСТЬЮ, ЧУДОМ. Две темы: творческая (неоконченная поэма «Автобус», цикл «Стол», диптих «Отцам», стихи «Двух станов не боец, а если – гость случайный…») и природная («Дом», «Бузина», «Тоска по родине», «Куст») – вызываются к жизни зачастую стихами Бориса Пастернака, диалогом и соревнованием с ним, братом-поэтом, творчеству которого посвящены