– Ябеда-корябеда, – бросила Юлька. – Марьянчик, иди сюда, не плачь, пушистик, это же мальчишки, мы с тобой возьмем и не будем с ними дружить…
– Она сама, – мрачно сказал Мишка, поднимаясь с пола. – Хвастается и не хочет делиться. Думает, раз малявка, то все можно.
– Я не малявка!
– Она девочка, – назидательно сказала Юлька. – Ладно, показывайте. Что у кого есть. Разберемся.
Коллекции наклеек с антарктических фруктов последнее время стали всеобщей и безумной детской напастью, бороться с которой Юлька уже пару месяцев как перестала – раньше пыталась, а толку? Попадись ей президент корпорации «Плоды высоких широт», жирный коротышка, сам похожий на пингвина, удавила бы собственными руками. Надо будет озадачить Вероничку выдернуть его в «Мост». Предварительно подсчитав, сколько дополнительного бабла огребает эта сволочь на детских амбициях и мечтах. Нереально, конечно, не наш уровень. Он, скорее всего, вообще не подозревает о существовании на глобусе нашей страны.
Тем временем Славка и Костик, белобрысые и похожие почти как близнецы, хотя и три года разницы, выложили на ковре каждый по бесконечной колбасе из мерцающих голографических наклеек. Тут же выяснилось, что младший владеет каким-то особенным пингвинчиком на торпеде, которого старший тут же начал выманивать с напором и ловкостью бывалого менеджера. Юлька пресекла:
– Руки!!! Выложили и смотрим. Миша, Марьяна, а у вас?
– Я пингвинов не собираю, – с достоинством уронил Мишка, восьмилетний вкрадчивый брюнет, карманный вариант мужа-два. – Только китов и косаток. И чаек начал.
– Мама, я хочу себе чайку, а он жадина, – захныкала Марьяна.
Она единственная была похожа на Юльку в детстве, и потому первый муж регулярно заявлял на нее претензии, даже заказывал как-то экспертизу ДНК, а потом сам же и оспаривал результаты. Впрочем, разруливать мужей и детей было не в пример легче, чем детей и наклейки, по причине куда меньшего разброса вариантов. Юлька давно привыкла и проделывала и то и другое, особенно не напрягаясь, на автомате.
– А тот кашалот мой! – заорал Костик, тыча пальцем в Мишкину коллекцию. – Он мне вчера на груше попался! А совсем не ему, пускай отдаст!!!
– Кашалот классный. Возьму себе, – сказала Юлька. – Спасибо, Мишка, ты солнышко, я тебя люблю. Кто еще что-нибудь маме подарит? Кто не жадина?
– Я-а-а-а-а!!!
Заглянул муж-два:
– Потише можно?
Хотел, кажется, что-то добавить, но передумал, промолчал, только послал Юльке в дверную щель эротично-умоляющий взгляд. Ответила вздохом, большими глазами и пожатием плеч, одновременно рассовывая по карманам щедрые детские инвестиции. Теперь надо с высокой точностью отмерить каждому его порцию нежных эквивалентов материнской любви, которую дети делили с не меньшим азартом, чем антарктические наклейки.
И чем мужья, если уж на то пошло.
Оно, конечно, вышло сегодня не супер. Муж-два появился в студии довольно поздно, после окончания программы и даже разбора полетов, где Юльке, понятное