Поляки вели себя не как слуги русского царя Владислава, а как иноземные захватчики, каковыми они и являлись.
Станислав Жолкевский. Неизв. художник
Гибель Лжедмитрия II
При этом размер оккупационного корпуса оставался невеликим: четыре с половиной тысячи поляков и некоторое количество наемных солдат, перешедших из армии царя Василия. Этого худо-бедно хватало для контроля над столицей, но не над всей страной.
А страна была неспокойна.
С этого момента единственным знаменем, способным объединить самые разные группы населения, становится религия, защита православия. Русские люди держались за веру так истово, потому что у них ничего больше не осталось. Государство развалилось, царь в плену, последняя твердыня Смоленск вот-вот падет. Всё, что можно было потерять, – потеряно, всё, что можно отобрать, – отобрано. Но веру, субстанцию нематериальную, отобрать нельзя, вот за нее и держались.
В указе, который Семибоярщина разослала по провинциям, объявлялось, что царь Владислав примет русскую веру, но подтверждений этому не последовало. А в Калуге сидел свой православный царь, уж какой ни есть. И акции Тушинского Вора вновь пошли вверх – не по его заслуге, а от безысходности. Раньше патриоты антипольской направленности делились на сторонников царя Василия и сторонников царя Дмитрия, теперь остался только второй.
Волновались Владимир и Суздаль, Тверь и Ростов Великий. В лагерь к самозванцу тянулись люди из глубинки, и Лжедмитрий опять становился грозной силой. Появился в калужском стане и деятельный предводитель – вернулся Иван Заруцкий, какое-то время послуживший королю и понявший, что у поляков ему дороги не будет.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru