И она рассказала ему обо всем, что с ней случилось, с начала до конца: и как она оставила брата больным в Иерусалиме и как бедуин похитил её и продал купцу. И когда Шарр-Кан услышал это, он убедился, что Нузхат-аз-Заман его сестра и они от одного отца.
«Как же это я женился на своей сестре! – подумал он. – Клянусь Аллахом, мне необходимо выдать её за кого-нибудь из моих придворных. А если что-нибудь выяснится, я скажу, что развёлся с нею раньше, чем стал её мужем, и выдам её за старшего из придворных». И, подняв голову, он вздохнул и сказал: «О Нузхат-аз-Заман, ты действительно моя сестра. И я скажу: «Прошу прощения у Аллаха за тот грех, в который мы впали. Я Шарр-Кан, сын царя Омара ибн ан-Нумана». И Нузхат-аз-Заман взглянула на Шарр-Кана и хорошенько всмотрелась в него, и, узнав его, она почти лишилась рассудка и с плачем стала бить себя по лицу и воскликнула: «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха! Мы впали в великий грех! Что делать и что я скажу отцу и матери, когда они меня спросят: «Откуда у тебя эта дочь?»
«Лучше всего, – сказал Шарр-Кан, – выдать тебя за царедворца и дать тебе воспитывать мою дочь у него, в его доме, чтобы никто не узнал, что ты моя сестра. Это предопределил нам Аллах великий ради дела, угодного ему, и мы будем сокрыты, только если ты выйдешь за этого царедворца раньше, чем кто-нибудь узнает».
И он стал её уговаривать и целовать её в голову, и она спросила: «А как же мы назовём дочку?» А Шарр-Кан отвечал: «Назови её Кудыя-Факан». И он выдал Нузхат-аз-Заман замуж за старшего царедворца и перевёл её в его дом вместе с дочерью. И девочку воспитали на плечах невольниц и давали ей питьё и разные порошки.
А брат Нузхат-аз-Заман, Дау-аль-Макан, был все это время с истопником в Дамаске. И вот в какой-то день прибыл на почтовых гонец от царя Омара ибн ан-Нумана к царю Шарр-Кану, и с ним было письмо. И Шарр-Кан взял письмо и прочитал, и в нем после имени Аллаха, стояло: «Знай, о славный царь, что я сильно опечален разлукою с детьми, так что лишился сна и меня не покидает бессонница. Я посылаю тебе это письмо. Сейчас же по прибытии его приготовь нам деньги и подать и пошли с ними ту невольницу, которую ты купил и взял себе в жены. Я хочу её видеть и услышать её слова, так как к нам прибыла из земли румов старуха праведница и с нею пять невольниц, высокогрудых дев. Они овладели науками и знанием и всеми отраслями мудрости, которые надлежит знать человеку, – язык бессилен описать все виды науки, добродетели и мудрости. И, увидав девушек, я полюбил их великой любовью и захотел, чтобы они были в моем дворце и под моей властью, так как им не найдётся равных у прочих царей. И я спросил старую женщину об их цене, и она мне ответила: «Я продам их только за подать Дамаска». Клянусь Аллахом, я не считаю, что это большая цена за них (каждая из девушек стоит всех этих денег).