Ему стало искренне жаль жену. Она придавала огромное значение семейным праздникам, особенно Рождеству. «Это то, что всегда будут вспоминать наши дети!» И сегодня по снегу поехала за тридевять земель, чтобы найти особенные подарки для каждого, даже для Рены.
– Дети уснули, не дождавшись подарков, а у меня их письма Деду Морозу! И подарки от него. И вообще, Рождественский праздник, это как благословение семье на год! – она рыдала, хлюпая носом. Имад поглаживал её плечи, понимая, что слёзы больше от пережитого сегодня потрясения, чем от несостоявшегося праздника.
– Слушай, а ты подружкам своим блудным не хочешь позвонить? Пора им приезжать!
– Ой, точно! Боже, как я могла забыть! – Инна вскочила и побежала на кухню за телефоном.
– Инка, ногу-то баранью по дороге всунь в духовку! Гости скоро приедут! А я спущусь в гараж, покупки из машины достану.
Она вернулась, стала в дверях, благодарно глядя на него, и сказала:
– Я давно тебе не говорила, что ты лучший мужчина на земле! – и исчезла в проёме.
– Ну, это несомненно! – через силу направляясь в гараж, ответил Имад дверному проёму.
Разбудили Рену, отправили убрать за гостями. Детей растащили по постелям. Имад подбросил дров в камин и, наслаждаясь покоем, присел перед огнём, вытянув ноги на овечьей шкуре.
В восточных домах так мудро придумали разделять салон для гостей и личное жилое пространство. Даже чисто психологически, именно то, что пространство остаётся недоступным для посетителя, создавало чувство защищённости. В Европе нет таких проблем, там визиты редки и по делу. Просто ежедневно сидеть у кого-то в гостях нет ни времени, ни смысла. Тут же визиты с целью убить время являются частью социальной жизни человека. Как-то в репортаже на канале «Евроньюс» говорили, что в странах Востока люди в среднем читают четыре страницы в год. Наверное поэтому основным источником передачи и обмена информацией является «голосовая почта» участников вот таких многочасовых чайных и кальянных посиделок. И информация часто циркулирует без обновлений извне, поэтому оживляется личным отношением к ней участников разговора. Иначе говоря, в пятом пересказе не остаётся и десяти процентов от первоначальной. Зато психоаналитики в этой стране уж точно никому не нужны.
Их дом не был похож на дома местных жителей ничем, кроме гостевого салона. В их личной гостиной были стеллажи для книг, камин, удобные мягкие диваны, журнальный стол, заваленный книгами, и старинный торшер, купленный в антикварном магазине и отреставрированный Инниными руками. Интересно, но Имаду казалось, что именно этот торшер с жёлто-кремовым ситцевым абажуром создавал в комнате атмосферу тепла и уюта. В доме всё жило, не было вещей, бесцельно стоящих на полках. Всем пользовались. Все книжки читались. Интересные чашки, привезённые из разных мест, использовали по настроению. Инна любила в дождь пользоваться глиняной посудой и льняными салфетками, а в жаркие дни тонким