Релятивистская теория лимбокультуры. З. Г. Лапина

и рода. За каждым из них миллионы лет эволюции. Каждый является непосредственным носителем сложных и тонких связей его со всей остальной живой Природой. Смотреть на этот мир «простым» взглядом, рассматривая его мир как «примитивный мир дикаря», односторонне развитого «зверя» – уже одно это есть один из способов умерщвления этого сложного мира, его сведения к предельно простым, неживым элементам. Очень характерен в этом отношении миф «Почему на земле людей мало» (В. Санги), В нем человек оказывается последним среди опрашиваемых зверей. Вот почему северян точнее-правильнее считать старшими, а не младшими нашими современниками, сохранившими вечную юность: свою и своей детски беззащитной Природы.

      Поэзия – поэтично-органичный микрокосм Природы, изначальная и самая необходимая связь человека с нею как Матерью, основной способ уподобления его всей бесконечной Природе, непосредственное проявление конкретной формы Жизни Языка, т. е. тем самым становления предка человека как потенциального человека действительно человеком. Это в современном мире поэзия отодвинута на задний план исторической сцены. Изначально же она первая и основная форма общения становящегося человека с Природой и его развития внутри нее, первая и основная форма бытия ее языка. Язык – первая, основная и непосредственная стихия поэзии, песни, фольклора. Сразу же отметим качественное отличие поэзии (и искусства вообще) от всех иных биоорганических процессов (органичность поэзии – это основное, исходное ее качество, ее изначальная суть). Это ее собственное свойство – гармоничность. В мире живой природы имеются, как известно, противоречия – хищник-жертва. Поэзия снимает их, превращает в отношения гармоничного взаимодополнения. Сколь поэтично восприятие Природы у Г. Ходжера: «Вечером я вышел на берег послушать озеро… Дневные звуки еще не затихли, а озеро уже зачмокало, заполошило, забулькало. Какая это была веселая, радостная музыка! Если бы не слышал своими ушами, никогда не поверил бы, что озеро может так веселиться, что вода способна исторгать такие звуки. Это была весенняя песня воды!.. вода пела на разные голоса, и эта песня в середине огромного озера сливалась в единую, ласкающую слух симфонию. Я лег на дно оморочки лицом к звездам и увидел, как они закружились в хороводе под эту великолепную музыку… она была лучше той, что передают по радио…» («Амур широкий»). Поэзия, музыка, гармония Природы выше остальных творений человека. Таких, как приведенный пример поэтизации Природы можно привести много.

      Н. Заболоцкий прямо ведет органичность поэзии из органической жизни: у него образ чертополоха, – как и он сам, – «это тоже образ мирозданья, организм, сплетенный из лучей». И еще «когда я написал стихотворение, оно уже живет самостоятельной, не зависящей от меня, своею собственной жизнью.» (Воспоминания о Заболоцком. М., Сов. Писатель, 1977, сс. 199, 221).

      В устах современных поэтов это звучит как парадокс, как некое оригинальничанье. В действительности такое отношение к