С пьедестала чудовищного самомнения Лешку сдернула Артемида.
– Считайте девы, что он вам пообещал, – захохотала она, выскакивая вперед и хватая Лешку за руку – ту самую, на которой красовался браслет-кладенец, – только чуть попозже. Сейчас он занят.
В другую руку вцепилась Афина-воительница; Гера осталась позади, подгоняя «верблюда» в спину кулачками.
Так они и вбежали в комнату с единственным ложем, где Лешка собирался опровергнуть единственное слово из сказанных богиней охоты – «чуть»!
Он повернулся к двери, которую с громким стуком захлопнула верховная богиня. Ее лицо было сейчас хищным; она явно задумала сообщить какую-то новость – не очень приятную для Сизоворонкина.
– Помнишь ли ты свою Книгу, Лешенька? – вкрадчиво начала она.
Лешка помнил и книгу с анекдотами, и дарственную надпись, которую каллиграфическим почерком вывела в ней Наталья. Именно Лешеньку поздравляли с юбилеем и она сама, и другие приятели.
– Значит, расколдовали, – вздохнул Алексей, – теперь они на один мой анекдот будут отвечать тремя.
Гера расхохоталась, и тут же начала доказывать его мысль:
– Так, паразит, лучше говори, где был! А то я сама додумаю – тебе же хуже будет!
Девушки, а потом и Сизоворонкин, присоединились к ее смеху.
– Расскажу, – пообещал Лешка, – а лучше покажу. Еще и анекдот придумаю, какого нет в книге.
– Придумаешь? – не поверили богини в три голоса.
– Уже придумал! – выпятил вперед героическую грудь парень, – слушайте:
Три девицы под окном пили водку, сок и ром. Лишь одна смогла девица без проблем войти в светлицу.
– Водку?! – с воодушевлением воскликнула Артемида.
– Ром?! – с не меньшим восторгом присоединилась к ней Афина.
– Сок?!! – буквально возопила возмущенная Гера.
– Мы ничего этого не пили! – подступили они все вместе к Сизоворонкину.
– Пока не пили, – захохотал он, сгребая всех в одну, такую божественную кучку.
На одной руке тускло сверкнул браслет; другая сжимала готовый к действиям Грааль.
– Ну а я, – успел подумать Алексей, падая спиной на ложе, – как пионер – всегда готов..!
– Пока, крошки! – Сизоворонкин произнес эти слова шепотом, чтобы не разбудить богинь.
Он опасался, что за дверью его ждут Оры, и что их счастливый визг помешает его тайному бегству из опочивальни. Лешка даже приложил палец к губам, но…
Но сдержать громкого ругательства не смог. Да и кто сдержался бы, если бы ступил голой ногой в кипяток? Языков Алексей знал много, но теперь – как и в другие, самые ответственные мгновения жизни, перешел на великий и могучий. Поток бранных слов, исторгаемых из луженого горла полубога, отшлифованного ежечасными