И я умру. Сегодня или завтра
Последний вздох мой примет тишина.
Как хочется, чтоб в синем небе марта
Мне стала птица вечности слышна!
Нечаянная радость
Всех скорбящих благая весть
И нечаянной вести радость —
Медных грошиков звон и есть
Недоступная миру малость.
В этой малости смысла суть,
Богородичный светлый лучик.
Он один освещает путь,
Сотни солнц и теплей, и лучше.
Я молилась Тебе во сне,
Всеблагая Царице-дево.
Помню, плакать хотелось мне,
Убоявшися Божья гнева,
Но вступилася за меня
Ты, что всех и добрей, и краше,
Всем – невидимая родня
И заступница-милость павшим…
Сыпал грошики, будто смех,
Ангел Божий, и крыл белее
За окном моим падал снег,
Всё настойчивей, всё смелее.
Заметало мой старый дом,
Укрывало покровом снежным…
Молчаливым своим судом,
Взором Матери скорбно-нежным
Обволакивала меня
До последних глубин сознанья
Благодетельница моя,
Повелительница дыханья…
Плыл, качаясь, как на волне,
Сон в неведомой правды дали,
Божья Матерь, приснившись мне,
Утолила мои печали.
«А Божья нежность падает снегами…»
А Божья нежность падает снегами
На дом и сад, тропинку у крыльца…
Волшебными крещенскими дарами
Снежинкам нынче в полночи мерцать.
Им пышной шапкой покрывать очелье
Горы и виноградники, и лес,
И заметать холмистое ущелье,
И над рекой обрывистый навес..
Закроются сегодня перевалы,
Дороги спрячут вьюга, да пурга,
И снежные заносы и завалы
Укромные отрежут берега
От шума городского, от заботы
Следить за новостями день-деньской…
А Божьи пчёлы покидают соты,
Неся на землю нежность и покой…
«Стекает с тонких пальцев рыжий сок —…»
Стекает с тонких пальцев рыжий сок —
С востока свет волнующий и сладкий.
Подснежник вынул острый лепесток
На южном склоне горного распадка.
Февральский воздух скручен в хлёсткий жгут,
Танцуют веретёна ветряные,
Они по саду с вечера снуют,
Ломая ветви с маху, как шальные.
Уже пробилась первая трава
Меж прошлогодних мертвенных очёсов,
И облаков прозрачных караван
Срывается с небесного откоса.
Покрыв пространство тонкой кисеёй,
Вершины гор под снежными пластами,
Они плывут, как птицы, надо мной
Протяжными высокими верстами.
А зов весенний слышен в синеве,
Он манит сердце радоваться жизни,
И будит мысли в шалой голове
Лететь